Агата вышла к вечеру, усталая, потная и донельзя довольная собой. До мельницы было еще шагать и шагать – все же график передвижения здорово сбился (спасибо Рудику и бабке Премудрой), поэтому девушка решила сделать небольшой привал. Перекусить, искупаться, а затем – очередной марш-бросок к месту ночевки.
Легко и быстро развела костер, недовольно оглядела зайца и поморщилась. Ножик бы… Но за неимением оного пришлось действовать когтями. Чтобы не перемазаться в крови, разделась до белья. Вынула шнурок из ботинка, сняла шкуру чулком, выпотрошила, одним взмахом когтя разрубила увесистую тушку поперек. Голова улетела в кусты. Два крупных куска мяса на заточенной кое-как когтем палке повисли над ровным огнем. Красота! Молодец, полосатая.
Ощущение чужого пристального взгляда не покидало Агату на протяжении всего процесса, а знакомый уже запах не оставлял ни малейшего сомнения, относительно личности любопытного, пялившегося так нагло на нее из кустов. Вот даже интересно, насколько этого несчастного хватит? Выйдет или не выйдет? Подумала немного, хитро прищурилась – и разделась догола. Не купаться же ей в белье? Запасного у неё нет. Повесила трусы и спортивный топ на ближайший куст, тронула пальцами ноги воду: довольно тёплая. Повезло ей, что сейчас лето. Зимой было бы купаться куда менее приятно. Закрутила тяжелые светлые волосы в пучок на затылке и медленно пошла на глубину, ежась и вздрагивая. Воды тигрица, разумеется, не боялась, впрочем, обычно предпочитала солнечные ванны. Но в солнечных лучах пот и кровь не отмоешь. Некоторых ее друзей из воды было невозможно вытащить, вон, Гвидонис и Элька Лефлог имели в активе даже сущность косатки, а Агата особого удовольствия от купания никогда не испытывала, быстро смыла с себя пот и выскочила на берег, стуча зубами. Пожалуй, температуру воды в реке она переоценила. Одежда ее была нетронута, и это радовало.
Рядом с костром лежало несколько небольших поленьев, ее топор и нож – остро наточенные. Ух ты, какой вежливый морф ей попался: не только оружие вернул, но ещё и в порядок привел. Пожалуй, она не будет откусывать ему голову. Не сегодня.
Выйдет, или так и будет в кустах сидеть? Ну и пусть сидит, заяц маленький, на двоих не хватит.
Уже темнело. Мельницу она видела, та была уже недалеко. Что там бабка говорила? Мельнику дать каравай (которого больше нет), переночевать, потом брод искать? Ну-ну. Переночевать уже страсть как хотелось, особенно после сытного обед-ужина. На мельнице хоть крыша над головой будет, да от комарья местного, будто взбесившегося к ночи, спасение. Так что, делать нечего: ноги в берцы и в путь-дорогу. На ходу обгладывая жесткую ножку зайца, Агата снова пустилась в путь. А волк так и не выполз, видимо, стыдно ему. Хотя взгляд невольного спутника она ощущала остро и постоянно.
Мельница Агате отчего-то не понравилась категорически.
Во-первых, никаким мельником тут и не пахло. Возможно, он тут жил – очень давно, в далекой бабкиной молодости. Но сейчас строение было явно необитаемым.
А во-вторых… Есть в заброшенных зданиях какая-то