стараясь не подавать виду, что вообще просыпалась, пряталась от страшного шипения в своей голове. И неожиданно услышала его снова, даже не засыпая:
– Мирэн…
Она вскинула голову, но наваждение не пропало.
– Мирэн…
Он тронула Игона за плечо.
– Ты слышишь это?
Голос тихо зашипел, и голос Игона она слышала как будто совсем издалека:
– Слышу что? – он помолчал. – Ничего не слышу.
– Тихо, – она положила руку ему на плечо и замерла.
– Я заберу твою душу, – голос сорвался на рык и Мирэн вздрогнула, повернулась к Игону.
– Слышал?
Игон потрогал ее лоб, и это было красноречивее любых слов. Она хлопнула его по ладони и насупилась. Она не позволит ему считать себя сумасшедшей. Когда он коснулся ее ноги под столом, она отдернула колено.
Три часа с джау Ортис ее измотали. Чтобы добить себя окончательно, она решила подойти к старосте и узнать насчет наказания. Она даже узнала его имя – Эледер Соргин. Она даже узнала, где он тусуется – либо у себя, либо в общей комнате, других дел у него как будто не было. Староста был у нее в кармане, осталось его только достать оттуда.
Сразу после занятий ей повезло найти его в общей комнате. Он играл с кем-то в шоги. Мешать не хотелось, но не похоже, чтобы они были очень этим увлечены.
– Твой ход, – бросил Эледер и откинулся на спинку дивана.
Эледер Соргин – мрачный и злой староста, исправно следящий за порядком. Она никогда еще не видела его расслабленным; даже сейчас, когда он вальяжно развалился на диване, он был весь напряжен. Одной рукой крепко вцепился в спинку дивана, другой крутил стакан; обеими ступнями твердо упирался в пол, будто готов был каждую секунду вскочить и нестись по делам. Хотя он и пытался создавать непринужденный вид, даже взгляд его был напряженным. Нахия врала, что он большой и страшный. Страшный – может быть, большой – только по сравнению с ней.
Эледер задергал ногой, когда оппонент сдвинул фишку, оперся локтями о стол и изобразил на лице задумчивость. Взгляд скользил по доске туда-сюда. Передвинув, наконец, фишку, он снова откинулся назад и осмотрел общую комнату. Взгляд его зацепился за Мирэн и он кивнул, разрешив подойти. Она как будто этого и ждала. В несколько шагов, стараясь выглядеть бодро, она подскочила к столу, однако выглядеть бодрой у нее удавалось настолько же, насколько у Эледера удавалось скрывать напряжение. Он взял на ладонь съеденную фишку и крепко сжал ее в кулаке; посмотрел на Мирэн, ожидая, когда она что-нибудь скажет. Но тут ее взгляд упал на нерасторопного и расслабленного оппонента Эледера.
– Бихар?
Он поднял на нее глаза, и они забавно округлились. Между десятью и семнадцатью люди часто сильно меняются, но, увидев его, она даже постыдилась, что боялась его не узнать. Рыжие волосы выгорели и стали еще рыжее, а глаза такие и остались: черно-карие, темнее самой темной ночи. Он лучезарно улыбнулся, и ее день сразу стал не таким уж и плохим.
– Мира, сколько лет, сколько зим, – он подвинулся и похлопал