работы у нее оставалось еще много, потому что, нетерпеливо кивнув Яну, она вернулась к своему занятию, даже не спросив, что ему нужно.
Он посмотрел немного в окно, на широкую панораму новостроек, где дома уже обогнали в росте тополя и липы. Высокий кран, за работой которого он с таким интересом наблюдал в прошлый раз, переехал на другой объект, и теперь его стрела виднелась где-то вдалеке и казалась совсем маленькой.
Солнце сияло тепло и ярко, как летом, небо было высоким и бездонным, но в его прозрачности уже ощущался холод будущей зимы…
– Хочешь кофе? – спросила вдруг Оля, и Ян очнулся от задумчивости. – У меня бразильский, между прочим.
– Может, лучше в кафешку? – прозвучало это неожиданно жалобно, и Ян поморщился.
– Ян, вот ты какой-то непонятливый, – засмеялась Оля, – вроде бы умный парень…
– Да, я такой.
– А слово «нет» для тебя почему-то пустой звук.
– Ну я ж мужчина. Так и должно быть.
Оля засмеялась:
– Так кофе-то в итоге будешь пить?
Буркнув, что не будет, Ян вернулся к созерцанию пейзажа. Далеко внизу по проспекту ехал грузовик с щебнем, за ним карета «скорой помощи» и желтый «икарус» с гармошкой. По рельсам спешил, покачиваясь и звеня, трамвай, а на перекрестке кучка по-летнему ярко одетых пешеходов терпеливо ждала, когда включится зеленый свет. У киоска «Союзпечати» змеилась небольшая очередь, возможно, привезли какой-нибудь дефицитный журнальчик. Приглядевшись, Ян заметил, что очередь состоит в основном из детей, значит, это «Мурзилка» или «Веселые картинки», а может, «Пионер». Жизнь кипела, и Яну хотелось стать частью этой жизни, а не мрачным призраком, который чувствует себя живым только на работе, а выходя в мир, щурится от яркого солнца, яростно борется со сном и в целом не знает, что ему делать несколько часов до следующего дежурства.
– Я думаю, Оля, что у нас с тобой могло бы получиться, – сказал он почему-то хрипло и сглотнул.
– Могло бы. Тогда.
– И сейчас.
Она со вздохом покачала головой:
– Нет, Ян. Чуть бы пораньше еще возможно, да и то вряд ли. А сейчас я думаю, что скоро выйду замуж. И немножко не за тебя.
– Да? А за кого? Ты извини, но я не знал, что у тебя роман. Не стал бы тогда приставать.
– Если честно, романа как такового нет, – улыбнулась Оля, – это скорее династический брак.
– Да? А такие бывают в наше время?
– Конечно. Я серьезный человек, он серьезный человек, родители одобряют, почему бы и нет?
– А как же любовь?
– А ты вот меня прямо любишь?
– Ну как… Если ты серьезно спрашиваешь, то любил тогда и знаю, что смогу полюбить тебя снова.
Оля засмеялась, и Ян хотел сказать, что в такие ямочки на щеках нельзя не влюбиться, но промолчал.
– Знаешь, Ян, это, конечно, очень интересно, но довольно зыбко и неубедительно. Как полюбишь так и разлюбишь, и вообще очень глупо менять общие деловые интересы и блестящие перспективы жениха на любовь, которой