успел раскрыть рот, что это не та, которую он ищет.
Женщины ценят свое доброе имя гораздо выше самой жизни, так что хотя последняя, по-видимому, подвергалась теперь большей опасности, чем незадолго до этого, однако миссис Вотерс, увидев, что за честь свою она может быть спокойна, завизжала далеко не так пронзительно, как в прошлый раз. Тем не менее, оставшись одна, она оставила всякую мысль о продолжении сна и, имея достаточно оснований быть недовольной своим помещением, принялась поспешно одеваться.
Тем временем мистер Вестерн продолжал обшаривать дом, но с таким же малым успехом, как и при вторжении к бедной миссис Вотерс. Разочарованный, вернулся он в кухню, где слуги его стерегли Джонса.
Эта неистовая кутерьма подняла на ноги всех постояльцев гостиницы, хотя еще едва светало. В числе разбуженных был один степенный джентльмен, имевший честь состоять мировым судьей Ворчестерского графства. Как только мистер Вестерн об этом узнал, так тотчас обратился к нему с жалобой. Судья отказался от исполнения своей обязанности, заявив, что с ним нет ни письмоводителя, ни книги законов и что он не может держать в голове все постановления касательно похищения дочерей и тому подобного.
Тогда мистер Фитцпатрик выступил с предложением своих услуг, объявив присутствующим, что он получил юридическое образование. (Действительно, Фитцпатрик три года был писцом у одного стряпчего в Северной Ирландии, после чего, предпочтя более благородное поприще, покинул своего патрона, переправился в Англию и занялся профессией, не требующей никакой выучки, а именно: профессией джентльмена, в которой и преуспел, как было уже отчасти рассказано.)
Мистер Фитцпатрик объявил, что закон касательно дочерей к данному случаю не относится: что кража муфты есть, несомненно, тяжкое преступление и что нахождение предмета у обвиняемого служит вполне достаточной уликой.
Судья, ободренный столь ученым помощником и неотступными просьбами сквайра, согласился наконец воссесть на карульное кресло, после чего, обозрев муфту, которую Джонс еще держал в руках, и выслушав клятвенное утверждение священника, что это собственность мистера Вестерна, предложил мистеру Фитцпатрику написать приказ об аресте, заявив, что подпишет его.
Тогда Джонс попросил слова и в конце концов, хоть и не без труда, получил его. Он привлек в качестве свидетеля мистера Партриджа, показавшего, что муфта им найдена; но еще важнее были показания Сусанны, которая объявила, что Софья сама дала ей муфту и велела отнести ее в комнату мистера Джонса, где он и нашел ее.
Природная ли любовь к справедливости или необыкновенно привлекательная наружность Джонса побудили Сусанну открыть истину – не берусь решить, только следствием ее показания было то, что судья, откинувшись на спинку кресла, объявил, что все говорит теперь так же очевидно в пользу подсудимого, как раньше говорило против него, с чем согласился и священник, сказав: «Да сохранит меня Господь быть орудием заточения невинного в темницу». После этого судья встал, вынес подсудимому оправдательный