в помещение проникал свет. А еще обнаружила, что напротив сидит Рослик и щекочет у нее под носом тонкой соломинкой. Она снова чихнула и наконец обнаружила самое главное: Алекса нет рядом.
– А где Алекс? – растерянно спросила Леона.
– Да-да, и тебе доброе утро, – проворчал гном. – Думаешь, я жалуюсь на человеческую грубость и невоспитанность? Нет, я не жалуюсь. Я давно привык.
– Рослик, где Алекс? – с нажимом повторила Леона.
– Вниз ушел твой Алекс, – ответил гном. – Сказал, что надо пораньше выйти. И что он пока отыщет усатого и проследит, сколько еды нам соберут с собой в дорогу. Потому что вчерашний старик с едой обманул, и второй раз так оплошать не хотелось бы.
– Ясно, – сказала Леона, сразу успокоившись.
Она отбросила одеяло, в которое была закутана, и села. Алекс никуда не исчез, она прекрасно выспалась, снаружи, за тонкими стенами сеновала, поют-заливаются птицы, и в целом всё, кажется, хорошо.
– Он меня разбудил, – пожаловался гном. – Шумел очень.
– Странно, я ничего не слышала. – Леона пожала плечами.
– Потому что ты спишь, как сурок, – фыркнул Рослик. – А я существо нежное, у меня тонкая душевная организация. Я сразу проснулся.
– А чего он шумел-то? – спросила Леона, собирая в пучок волосы.
– Вздыхал.
– Неужели так громко вздыхал?
– Да, ужасно громко. Всё смотрел на тебя и вздыхал. Еще одеялко подоткнул. И бормотал по-драконьи, но я не разобрал что, я этот их глупый язык не особенно понимаю. А потом вскочил, как ужаленный, и побежал вниз, искать усатого и еду. А мне сказал, чтобы я тебя разбудил. И что нам тоже надо спускаться. И чтобы мы не задерживались.
– Вот командир-то выискался, – фыркнула Леона.
Она отвернулась от Рослика, вытащила из-за пазухи флакон с краской, расстегнула ворот сорочки и принялась закатывать рукава.
– Сейчас знаки нарисую, и спустимся.
– Да не действуют твои знаки. Пойдем уже, я кушать хочу. У Алекса там еда.
Леона откупорила флакон, поднесла к руке и перевернула – на указательный палец капнула краска.
– Не мешай. Ты не знаешь точно, действуют или нет. И я не знаю. Лучше нарисовать, чем потом жалеть, что не нарисовала.
Она вывела круг, треугольник и еще один круг на левом запястье, потом над левой грудью, потом над правой. И собралась уже изобразить последний магический символ на правом запястье…
– У нас гости! – пропищал вдруг гном.
Она поспешно застегнула и одернула сорочку, а флакон сунула обратно за пазуху. И обернулась.
У двери, загораживая проход, стоял незнакомый парень – светловолосый, высокий и широкий в плечах. Леона только сейчас заметила, что на сеновале стало темнее.
– Какая цыпочка… – сказал он и облизнулся.
– Я тебе не цыпочка! – резко ответила Леона.
Стараясь не показывать свой испуг, она спрыгнула с кучи сена и потянулась за оружием.
Парень шагнул вперед, и тут же в дверях нарисовался еще один – такой же светловолосый