Но иногда становилось невыносимо обидно…
Выпустить пар помогали упражнения с мечом в импровизированном спортивном зале, обустроенном во дворе дома.
– Будешь зевать или защищаться? – Крикнул Тао одному из своих верных телохранителей. Тот не слишком активно отражал удары меча.
– Вставайте оба! – Велел Тао и остервенело ринулся в бой.
Острые лезвия высекали искры. Двор наполнился звоном металла и боевыми криками. Отражая удары молодого господина, Чун запрыгнул на дровяной сарай. Тао последовал за ним. Сражаясь, они скатились вниз. Тао, сделав кувырок, нанес противнику удар ногой. Тот отлетел к телеге с сеном. Стоящий рядом конь равнодушно фыркнул.
Пока Чун поднимался, Тао расправился с его братом. Он загнал Сишаня в угол, где тот притворно сдался.
– Дерись! – Раздосадованно воскликнул Тао, но Сишань опустил свой меч.
– Что на вас нашло, господин? – Потирая ушибленное плечо, спросил Чун.
Тао опустил меч. Он виновато оглянулся вокруг. На секунду взгляд остановился на окне второго этажа. Оттуда внимательно, но бесстрастно взирала на двор его мать, госпожа Чжан Янлин.
Глава 12
Сима не находила себе места. Завтра Сомовы придут официально свататься. Что делать?
Аркадий Сомов ее судьба? Как Нерябов у Глаши Котовой?
Перед глазами Симы потенциальный жених стоял как деревянный истукан с ничего не выражающей физиономией. Симу передернуло.
Ну нет!
Хотя… Аркадий вполне привлекательный молодой человек…
Могла бы она его полюбить и быть счастлива? Сима внимательно посмотрела на свое отражение в зеркале.
– Глаза сияли, и любовью наполнен был ее счастливый взгляд, – прошептала она и глубоко вздохнула.
Сестра Наташа на вокзале выглядела такой красивой и счастливой. Не мудрено, ведь она ехала к любимому мужчине. Наташа сама его выбрала. Почему Сима не может также сделать свой выбор?
Выйти замуж за Аркадия, чтобы получить независимость от отца, а потом развестись, как сестра, и поступить на сцену?
Но ведь какое-то время с ним придется жить! И развод – это так сложно. Василий Александрович, в отличие от своего брата, Наташиного отца, доброго и любящего, этого никогда не позволит.
А еще, вдруг дети пойдут…
Сима схватилась за голову и бросилась на кровать.
– Буду рыдать! – Сказала она и уткнулась в подушку.
Маленькие Сомовы в мундирах с иголочки дружно маршировали за своим отцом Аркадием. Сима изо всех сил пыталась к ним пристроиться, но никак не могла попасть в общий ритм марша. Ноги отказывались слушаться, будто она шла с пудовыми гирями. Перед ее глазами возник огромный зрительный зал. Скучающая публика откровенно зевала.
Сима закричала, но ее голос заглушил барабан, глухо отбивающий такт где-то в глубине оркестровой ямы. Аркадий, не оглядываясь, вел шествие вперед. Барабан стучал все сильнее и чаще.
Симе стало холодно и она проснулась.
Огромные капли дождя барабанили