себя, какая она очаровательная и ладная и как от неё приятно, эротически пахнет. – Скоро очухаются.
Подняв нож с пола, я сложил его и бросил на столик.
– Вы уверены, что они придут в себя?
– Абсолютно.
Женщина склонилась над одним парнем, другим, проверяя на шее пульс.
Сделано это было вполне профессионально и с характерным, несколько отстранённым выражением лица, обычно присущим медикам, оказывающим те или иные услуги пациентам, нуждающимся в помощи.
– Да, ничего страшного, – утвердительно сказала она. – Через несколько минут опомнятся и как ни в чём не бывало снова примутся за свою водку.
– Имеете отношение к медицине?
– Имею. Я фельдшер здравпункта на «Югкабеле».
«Югкабель» – это известный всей стране ольмапольский завод по производству кабеля, разных электропроводов и сопутствующей продукции, необходимой в промышленной энергетике.
Она вернулась на правый диван, устроившись у окна, а я сел в метре от неё, ближе к двери.
– Извините, как ваше имя? – спросила женщина со смущённой улыбкой и слегка краснея.
– Фёдор.
– А я Саша… Новикова, – сказала она. И повторила уже сказанное ранее: – Я фельдшер на заводе.
Непродолжительное молчание и вопрос:
– А вы чем занимаетесь?
– Я тренер по самбо, – сказал я без малейшей заминки. – Обучаю способам защиты при нападении хулиганов. Как в нашем случае, например.
– То-то вы с ними быстро разделались!
Лицо её, осветившееся красивой лучезарной улыбкой, потускнело.
– Они начали приставать ко мне – назойливо, – Саша бросила взгляд на попутчиков, всё ещё находившихся в бессознательном состоянии. – Требовали, чтобы я выпила с ними. А потом чернявый пересел на мой диван и пытался лапать. Я отвесила ему пощёчину. Ф-фу, противно всё.
– Теперь они будут вести себя скромнее.
В дверь постучали, и я открыл. Это была проводница, моложавая, симпатичная, одетая в серую железнодорожную форму.
– Чаю не желаете?
Она удивлённо посмотрела на наших однокупейников, пребывавших в несколько странных позах, брови её вскинулись. Вопросительный взгляд на меня.
– Молодёжь, выпили, не рассчитали силы, – сказал я, показав на недопитую бутылку водки на столике.
– Им через полтора часа сходить.
– К тому времени они протрезвеют и будут как стёклышко. Ручаюсь, у меня богатый опыт общения с такими субъектами. А чай попозже, если можно.
Проводница ещё раз посмотрела на неподвижные тела, сделала неопределённую гримасу, хмыкнула и задвинула за собой дверь.
Колёса стучали, вагон покачивался, за окном проплывали бесконечные пейзажи.
Немного погодя молодые люди зашевелились и пришли в себя, сначала один, через полминуты – второй.
– Что это было? – спросил Захар, обращаясь к товарищу.
– Молчи, – ответил тот, должно быть, вспомнив сцену выяснения отношений