эти цели сами по себе аморальны и иррациональны). У всех у них проявилась тяга к насилию как во внешней, так и во внутренней политике.
Зарубежные участники урегулирования кризиса в Югославии стали подмечать иррациональность вождей и ответственных лиц государств, о чем все явственнее свидетельствуют записи тех, кто вел с ними переговоры, делая вид, что имеет дело со вполне рациональными личностями. Тем не менее многие зарубежные представители, а также специалисты, занимавшиеся Югославией, не смогли уловить иррациональность целей, особенно территориальных притязаний. Они или соглашались с этими целями, постепенно свыкаясь с мыслью, что конфликт на территории Югославии извечен и начало ему положено еще во времена раздела Римской империи, или же использовали критерии, столь близкие «реалистам», стратегам и геополитикам (имеющим большое влияние на профессиональных дипломатов), согласно которым то, что считалось рациональным в XVI или XIX веке, остается таковым и по сей день, а именно захват территорий и (военный) контроль над ними. Не стоит и говорить, насколько это отличается от действительности, где благосостояние людей преимущественно зависит от уровня развития экономики, хорошей организации и возможности применения демократических принципов во благо человека. Парадоксально, что все это происходит в период европейской интеграции и под эгидой ЕС, возникшего для сглаживания тяги к территориальным притязаниям и связанных с ними конфликтов в Европе.
Перевод Евгении Потехиной
Слободан Наумович
«Балканские мясники»: мифы и заблуждения о распаде Ю
гославии[66]
Несмотря на сравнительно небольшую временную протяженность (всего 10 лет), период, отмеченный насильственным распадом Югославии и образованием новых мелких государств на ее руинах, снискал себе нелестное реноме одной из самых трагических фаз в новейшей истории этой области на мировой карте. Мрачный смысл этого реноме, оправданный силой обстоятельств, в значительной мере усугублен манерой, в которой преподносились трагические события. Интенсивная политизация всех тем, связанных с конфликтом в бывшей Югославии как на региональном, так и на глобальном уровне, привела к тому, что большинство СМИ (или, лучше сказать, создателей общественного мнения) представили сложнейшие локальные процессы слишком упрощенно и черно-бело, что вряд ли можно расценить как положительный вклад в попытки пролить свет на истинную суть происходящего. Еще более пагубные последствия были вызваны переносом в область научных исследований откровенно пристрастного подхода, первоначально принятого определенным числом политических активистов и журналистов. Подкрепленный антинаучными и моралистическими тенденциями, ставшими столь модными в общественных науках, этот пристрастный подход не мог не перерасти в ряде случаев в грубую пропаганду под личиной научного знания.
Задачей данного эссе является