обязательно принять.
В них, как и в библии, заветы
Успели записать для всех,
Чью суть должны воспеть поэты,
Не для каких-нибудь утех,
Величьем мыслей увлекая
Людей в таинственную даль,
Где ждёт их жизнь совсем иная,
Где счастье каждый бы, познал.
Тот рай был назван коммунизмом.
Но как его не называй,
Среди тревог в реальной жизни
Не существует этот рай.
2
В кругах писателей смятенье,
В умах – невиданный разброд.
Власть призвала их к осмысленью
Того, чем нынче жив народ,
Идеи новые пытаясь
Влить в их обмякшие умы.
На те призывы откликаясь,
Шли к ней, спасаясь от тюрьмы,
Не все, но многие поэты.
Один из них – великий Блок.
Не то, что он боялся смерти —
Покинуть родину не мог.
С рождения он россиянин.
Отчизны сын, её поэт.
Уже давно познавший славу.
Но нынче гордости в нём нет.
Иное время отрицает
Былые доблести людей.
И с содроганьем принимает
Он новый мир чужих идей.
3
Забыты прошлые награды,
Что к небесам его взнесли.
Он чувствовал, поэт – не рады
Ему сегодня на Руси.
Как доказать, что он сумеет
И нынче всем полезным быть.
Каким, невиданным твореньем
Весь мир он сможет удивить.
Поскольку нынче власть народа,
Решил писать он про народ
И восхвалить его свободу.
Но кто стихи его поймёт?
Поэту нужно пересилить,
Былую гордость, даже честь,
Ведь в изменившейся России,
Уже не ярок прежний блеск.
Обязана от всех соблазнов
Отречься, хмурая душа.
Поэзия, до жуткой грязи
От красоты вдруг снизошла.
4
Но Блок сумел переосмыслить
Тот мир, в который он попал,
И боль тревожной, новой жизни,
Где зло и страх справляли бал.
И где былое всё стиралось
Под натиском той новизны,
Что над Россией простиралась
Подобно вихрям бурь зимы.
Как буйный ветер, всё сметая
На всём, своём большом пути
И всё былое засыпая,
Чтоб не сумело вновь взойти.
Под свист ветров и шума бури,
Вперёд шагают, в чёрной мгле,
Двенадцать, яростных и хмурых
Солдат, подобием теней.
Красногвардейцы, не святые —
Винтовки по бокам висят,
В губах цигарки огневые,
Картуз