в них грядущим поколеньям?
Зачем их в памяти хранить?
И при царе достойно жили,
И при царе народ был сыт.
Так говорят. Но не забыли
Иные люди боль обид.
Прав Гиляровский. Вспомним с грустью
То, что забыть уже нельзя.
Чтоб вновь нам в ад тот не вернуться
В трущобы мерзкие, назад.
Любая явь, любая, правда
Дней прошлых нас спасёт от бед,
Чтоб был наш новый мир оправдан
И стал достойней прошлых лет.
2
Ах, Гиляровский, образ твой,
Не все, но искажают.
По-своему твой мир живой
Иные выражают.
Любил, мол, автор сочинять
Твердят иные люди
Но разве можно обвинять
Того, кто неподсуден.
Абсурд ума не излечить
У явного больного.
Кто станет Чехова судить
Тургенева, Толстого?
Кощунство можно бы, простить,
Коль – это несерьёзно.
Но я хотел бы, защитить
Героя смелой прозы.
От всех нападок на него,
Пусть даже и шутливых.
Писать, не каждый гений мог,
И смело, и правдиво.
Хотя конечно, у него
Чисты, священны мысли.
Но мне, героя своего
Хотелось бы, возвысить.
Сугубо русский человек,
И запорожец, кстати,
Достойно прожил он свой век,
Напрасно дни не тратя.
Всегда в работе и в трудах,
В движенье, в думах вечных,
Жил, не испытывая страх,
Спеша к судьбе навстречу.
Жил познавая мир, стремясь
Постичь любые тайны.
В нём двух эпох живая связь,
В нём двух миров дыханье.
Цикл стихов А. Н. Толстом
1
Представьте: после Пушкина поэт
И тоже Пушкин, и такой же гений.
Два Пушкина?! Но, это сущий бред.
Один он, Пушкин необыкновенный.
А у Толстых всё по-иному, ряд
Известных литераторов – Толстые.
И все, как Пушкин, классики подряд
И все графья, все люди не простые.
Наверно более из них велик
Лев Николаевич Толстой и всё же,
И Алексей Толстой не лыком шит,
И этот факт мы не признать не можем.
Здесь речь о третьем из Толстых идёт.
А первый, тоже Алексей, заметьте,
Давно в России классиком слывёт:
И драматург, прозаик и поэт он.
2
А Алексей, отец чей Николай,
Для всех соседей буйством был известен,
Жил вне отца, попав с рожденья