знали, и людям это ожидаемо не понравилось. Поэтому для подтверждения законности наследования однажды потребовалась силовая поддержка – времена были дикие, сила считалась серьёзным аргументом в юридических спорах – и таким образом Мигара де Шарни познакомилась с Эльриком де Фоксом.
Шефанго все так устроены, факт. Без приключений и романтики у них не обходится.
Беседа шла на зароллаше и удентальском. Эльрик сразу дал понять, что Зверь понимает зароллаш, но никто не ждал, что человек будет говорить как шефанго, да он и сам не рискнул бы пока пробовать свои речевые навыки на неподготовленных к этому демонах. Зароллаш давался легко, тому способствовали и музыкальный слух, и ангельская природа, однако опасность ошибиться в интонациях сохранялась. А когда имеешь дело не с Князем, терпимым к чужим слабостям, а с главнокомандующим Ям Собаки и дамой, чьё имя в женском облике означает «Милость», зато в мужском – «Молния, бьющая в цель», лучше не будить лихо.
У обоих шефанго было при себе по два парализатора. Оружие Мигары выглядело изысканными украшениями. Оружие Хортаха казалось частью самого Хортаха. Естественной и неотъемлемой. И ни Мигара, ни Хортах даже не подозревали, что вооружены. Ну не считали шефанго оружием то, что не предназначено для убийства.
То есть понятно, что даже нежная Мигара могла бы до смерти забить парализатором среднего человеческого спецназовца, но всё-таки ей проще было бы свернуть этому спецназовцу шею или вырвать когтями кадык, чем тратить силы и время на убийство лёгким хрупким предметом.
И, может быть, пора перестать думать о том, как шефанго убивают?
Тем более что женщины-шефанго этого никогда не делают. Чтобы убить, они становятся мужчинами.
Эльрик наслаждался происходящим. Зверь разрывался между страхом, любопытством и желанием треснуть драгоценного Князя в лоб. Нельзя бить калек, но это человеческие правила, нелюдям, тем более ангелам, они не писаны.
Шнурок извертелся, не в силах выбрать, у кого же из дорогих гостей он хочет гладиться больше. Пёс вился юлой, всем длинным мохнатым туловищем и даже головой, скручивался в штопор от кончика носа до кончика хвоста. Он запрыгивал на колени к Хортаху, падал на спину и на пару минут блаженно замирал, подставив брюхо под когтистые руки. Потом выворачивался, спрыгивал на пол и начинал просительно заглядывать в глаза Мигаре. Та наклонялась, чтобы потрепать пса по ушам и холке, Шнурок тёрся боком о её ноги и, полностью счастливый, убегал к Эльрику, чтоб на те же пару минут улечься под его креслом.
Дольше чем на две минуты покоя его не хватало. Таксы и в обычных условиях собаки не самые ленивые, а уж когда события провоцируют на то, чтобы развить буйную деятельность, достойнее таксы на провокацию способны ответить только терьеры.
Шнурок сочетал в себе качества обеих пород. В иные моменты казалось, что в комнате не одна, а три собаки, ластящиеся