занимаясь изучением именно инферналов, тем не менее объясняла разницу между всеми демоническими сущностями. Инферналами назывались существа демонической природы, не способные обитать в тварном мире без специальных усилий, не умеющие материализоваться, вынужденные воплощаться в чужие тела. Демонами же назывались те боги, которые не выполняли никакой божественной работы.
Услышав об этом впервые, Зверь был… удивлен. Да нет, какое там? Он был потрясён и абсолютно не готов принять такую классификацию. Потому что она относила к богам и его самого и профессора Даргуса. Получалось, что вся разница между ними и, например, Дарнием, богом медицины, заключалась лишь в том, что Дарний работал, а они бездельничали.
На это заявление, помнится, профессор смерил его взглядом, нелестным даже для умственно отсталой креветки, и объяснил, что и работа, и даже обучение на кафедре инфернологии – слишком сложная задача для разных там покровителей чего бы то ни было, поэтому ещё вопрос, кто бездельничает, а кто занимается нужным и полезным делом.
Итак, демоны были богами. Демоны отличались от инферналов. Демоны и инферналы отличались от людей и духов. Но и инферналы, и демоны, и человеческие души были схожи в одном – самом важном – их нельзя было увидеть. Они не были цветом. Они были музыкой.
Странно было слышать от профессора Даргуса, желчного, старого, лишённого даже зачатков поэтичности, объяснения, что музыка является их сутью, как суть духов – идеи, которые они воплощают, а суть людей – души, способные воспринять и принять любую идею. Демоны и инферналы тоже были идеями, явлениями, мыслями и событиями, но… рукотворными?
– Можно сказать и так. – Даргус не одобрил определение, однако признал его правомочность. – Созданы раз и навсегда. Никаких изменений, никакой эволюции, никаких мутаций. Мы меняемся, развиваемся или деградируем только лично. Каждый сам по себе. У демонов и инферналов не может быть потомства, которое унаследует изменения, поскольку существа нашей природы не рождаются, они появляются, когда возникает необходимость, и не нуждаются в родителях.
Вообще-то нуждаются. По крайней мере в первые десять лет жизни. Но это, наверное, изъян сродни неумению пить из чашки. Не бывает у демонов никаких «первых лет», демоны – продукт готовый, способный с момента творения действовать с максимальной эффективностью сначала в пределах своего функционала, а дальше – как пойдёт. Музыка может быть бесконечно разнообразной.
Мысли об этом тоже были неприятно близки к однажды сделанному выводу о собственном предназначении. Эльрик с выводом не согласился, и Зверь ему верил, хоть эта вера и потребовала изменить… пищевые привычки? В общем, Эльрик был прав: никто не живёт только для того, чтобы умереть. Но это правило относится к людям. А у демонов есть задача.
Есть, правда, и развитие. Перемены. Новые сочетания нот.
Всегда неслучайные, в отличие от человеческих судеб.
Даргус не знал