образом прочитав ее мысли, энергично закивала. – Нечего разлеживаться-рассиживаться… вставай! Именинник заждался… пирог вот-вот подадут, а сперва плясать пойдем!
Она припомнила, что говорил Роман, и не удержалась от вопроса:
– Именинник? Дедушка?.. Здесь у вас… вечеринка в честь именин дедушки?
И снова вокруг заплескался мелодичный смех, точно она непрерывно и удачно острила:
– Дедушка!.. Дедушка!.. Кому дедушка… а кому и Дунай Дунаевич, здешних мест хозяин!
«Дунай Дунаевич?.. Что за странное имя?..Они тут все, что ли, под наркотой, или… где я, все-таки?!..»
Жене опять не по-хорошему вспомнились страшные сказки, мистические романы и фильмы ужасов, где героиня, обманутая и завлеченная в ловушку, попадала на ведьмовской шабаш, а то и на бал к самому Сатане… она тайком попыталась перекреститься, но бойкая старушенция крепко держала ее за правую руку – не вырваться:
– Ты не бойся, девонька, не стесняйся… никто тебя здесь не обидит, не тронет, да смотри, сама никого не обижай! – и властно махнула своим товаркам:
– Шшшшшш, сороки болтливые, трещотки, ну-ка, рты позакрывали! Не видите, что ли – краса наша оробела, обмерла, ну как ее такую плясать вести?..
«Да не собираюсь я плясать, и на вечеринке вашей дурацкой быть не хочу!» – чуть не закричала Женя… но пересохшее горло не пропускало наружу не то что крика, но и обычных слов. Она отпихнула назойливую старуху, кое-как встала с широкой, гладко отполированной деревянной скамьи, с резной спинкой и ножками, что служила ей ложем все время обморока или сна, и сделала попытку пробиться наружу, из круга пышных причесок, вычурных платьев и масок, прохладных рук и навязчивого запаха духов.
Глаза ее успели привыкнуть к полумраку, и теперь ей удалось получше рассмотреть большой круглый зал, с расписными стенами и серебристыми зеркалами в простенках, с витыми разноцветными колоннами, подпиравшими высокий потолок в виде полупрозрачного голубого купола. Если смотреть снизу, возникала иллюзия, что зал – это дно огромного аквариума… а веселящиеся дамы в разноцветных нарядах, с перьями и вуалями, были подобны стайкам экзотических рыбок.
«Роман… где же Роман?..» – тоскливо дрогнуло сердце.
У Жени было к нему множество вопросов, и очень сердитых, но в то же время она чувствовала, что если этот соблазнитель и предатель окажется рядом, ей море будет по колено… никакие старухи или дед со странным именем Дунай ее не напугают.
По залу, разнося напитки и подносы с лакомствами, тут и там скользили бледные девушки с длинными распущенными волосами, в венках из белых цветов, в одинаковых снежно-белых платьях с голубыми поясами, в причудливых ожерельях, составленных либо из красных бусин и жемчужин, либо из золотых монет… на память сразу пришло слово «монисто», когда-то вычитанное у Гоголя, а вслед за Гоголем сразу же вспомнились панночки, ведьмы и утопленницы.
«Ах, ну да! Рома же говорил про костюмированную