светлыми комнатами и широкой верандой.
Покатой крышей и водосточными трубами.
Тяжелыми ставнями и деревянными полами.
Он нес на себе отметины трех поколений. Культурные слои.
Будущий мусор, что покупали вчера, чтобы использовать сегодня.
От мальчика – гитары, магнитофон, колонки, книги, наушники, фотографии. Несколько рисунков.
От его отца – картины, пепельницы, сигары, барная стойка с калейдоскопом бутылок, карты, покерные фишки, глобус на подставке, с марочным виски и бокалами внутри, стационарная вешалка для костюмов с отделением для запонок.
От дедушки – картины в тяжелых рамах, коллекция трубок, пыльные гантели, табакерки, статуэтки, пластинки, подписные издания, напольные вазы, маски.
Дом-музей. Дом-отель.
Дом менял все, что проникало в пределы его границ. Сплавлял в единую массу.
Переваривал. Делал своим.
Даже воздух. С легкими нотками тлена. Старости.
Зрелости, ушедшей в себя.
Дом поглощал звуки. Музыку. Смех.
Ему больше по душе была тишина. Свист ветра на чердаке.
Они были только гостями. Странниками во времени.
Он был самим временем. Переправой.
Он был до них. Он будет потом.
Он есть сейчас.
Сценой. Подмостками. Ареной.
Зрителем. Безучастным. Принимающим все.
Потому что, все пройдет.
Что бы они не дали. От появления жизни до ее завершения.
От восторга и до смертельной боли.
Они протягивали струны из угла в угол, как пауки.
Они вибрировали, дрожали, волновались.
Они исчезали и появлялись снова.
Одинаковые.
Быстротечные.
Дэн
Лето в этом году будет таким же.
Как и в прошлом. Как и раньше.
Четырнадцать лет. Каникулы в южном городе.
Много моря, фруктов, солнца.
Мальчик ростом уже с отца. Многие назвали бы его симпатичным.
Если бы не выражение глаз. Если бы не взгляд.
Странный.
Дикуша.
Он ненавидит себя, за то, что он такой.
Что его впихнули в эту форму. Несуразную. С чужим именем.
Не похожий на других. Молчаливый. Запинающийся.
Застрявший в детстве.
В параллельной вселенной. Где время течет по-другому.
Без пяти минут взрослый. Только не в душе.
Не находчивый. Замкнутый.
Без друзей. Без подружки.
Некому написать. Позвонить. Отправить селфи.
Если бы тетки узнали, потеряли бы дар речи.
Не слезли бы. С него. С матери.
Один? Совсем никого?
Кудахтали бы без конца. Давили бы своими толстыми животами, расплывшимися грудями, убогими словами.
Что с тобой не так, мальчик? Может, лучше с врачом поговорить?
Прямо сегодня.
С психологом, психиатром, консультантом, педиатром?
Мозгоправом. Спецом. По таким, как ты.
Куда тебя направить? Как исправить то, что надо исправить?
Нельзя терять времени. Совсем запустили ситуацию. Так мы и знали. Говорили же.
Примите