меня, дабы поймать вас на месте преступления, и я смог увидеть Эльтериана. Ты успокоилась?
Неуверенно кивнула.
– Но все еще дрожишь, – пристально глядя на меня, произнес Каенар.
Затем взял за левую руку, и тихо напомнил:
– На твоем безымянном пальце есть кольцо, которое тебе дал мой двоюродный дед. В случае опасности – сожми его. Извини, до места на трибуне я тебя проводить не смогу, нужно срочно менять все доспехи. Однако, – взгляд на все еще стоящего рядом магистра, – ты не обязана отвечать ни на один из его вопросов. И светскую беседу поддерживать не обязана так же. Я постараюсь закончить все быстро, хорошо?
Снова кивнула.
– Приставлю к тебе дополнительную охрану, – решил Каенар.
И отпустив меня, стремительно ушел в сторону раздевалки, оглянувшись перед тем, как исчезнуть в темном проходе.
Когда он ушел, я постояла еще около минуты, пытаясь найти в себе силы куда-либо идти.
Но едва магистр Ксавьен, подойдя, галантно подал мне руку, силы нашлись даже на гнев.
– Одного не могу понять, – разъяренно глядя на магистра, произнесла я, – где свечка?
– Какая свечка? – несколько удивившись, переспросил он.
– Та, которую вы собирались подержать для нас с младшим принцем! – гневно воскликнула я.
И оттолкнувшись от стены, ушла к своему месту на трибуне.
Но дойдя до кресла, поняла, что не имею ни малейшего желания находиться рядом с любителем подержать свечу, и, взяв свою тетрадь, пересела подальше, на третий ряд, втиснувшись рядом с преподавателем женщиной, которой предложила занять мое место. Молоденькая магиана с радостью согласилась поменяться.
С комфортом расположившись, комфорт в данном случае означал отсутствие возле меня магистра Ксавьена, я принялась ожидать начала турнира.
Но тут к магистру, который даже не сел на свое место, а стоял рядом с ним в упор глядя на меня и игнорируя защебетавшую с ним магиану, подошел один из служителей академии и передал записку. Развернув оную, магистр торопливо направился ко мне. Сидеть на третьем ряду как-то сразу стало некомфортно.
Когда магистр молча протянул мне записку, я так же молча взяла ее, развернула и увидела написанное знакомым твердым и решительным почерком: «Речь».
Значит от доспехов отказались многие боевики. Плохо. Очень плохо.
Раскрыв тетрадь, я достала грифельный карандаш и быстро начала писать. О необходимости сохранения себя ради будущих достижений. О том, что Турнир Укрощения является подготовкой к реальному бою, в котором можно рассчитывать только на себя, и нельзя полагаться на лекарей. О том, что защита родины это ответственность, и к своему обмундированию нужно относиться столь же ответственно, ведь от жизни и целостности воинов зависит защита и целостность Империи.
Дописав, осторожно вырвала лист из тетради и передала магистру Ксавьену.
Судя по его выражению лица, он был несколько шокирован произошедшим, однако все же сложил лист и передал его посыльному.
А