живет вместе с ним, по мере пересказов обрастая все новыми подробностями. Дескать, те два чудака таки сговорились и, где-то раздобыв кресло-каталку, с легкостью разыграли сцену избитого немца с загипсованными ногами, проезжающего мимо бара «Бодега», этим театром срубив с глупого Луиса две тысячи евриков, «да не две, а всех восемь» и так далее…
Вот с такого курьёза началась его новая жизнь на лазурном берегу.
Пришлось Брониславу потрудиться в том самом ресторане, где работала Янка, помощником повара, но недолго…
Нагрузку, что свалил на их плечи алчный хозяин процветающего заведения, выдержал бы наверно лишь зомби: по тринадцать, а то и пятнадцать часов в раскаленной кухне за мизерную зарплату. Да и за большие деньги человек не в силах столько трудиться.
Так, в один прекрасный день Бронька в разгаре вечера, когда ресторан был переполнен, взял Янку за руку и, показав безымянным пальцем всем известный жест, вышел из кухни, превращенной в преисподнюю.
Зажравшийся деспот не ожидал столь радикального поступка от мнимых рабов, но и не преследовал, ибо к такого размера чудаку, как Бронька, редкий безумец стал бы приставать с предъявлениями.
– Говорил я ему, слышь, Мигель, тебе бы пару человек подобрать на подмогу, такую нагрузку мы с Янкой долго не выдержим, а он лишь отмахнулся, дескать, где я возьму специалистов, да вы ведь неплохо справляетесь.
– Да пошел он, конченый жлоб, за пару евриков, что заплатил бы еще одному рабочему-посудомойке, готов позориться перед людьми. Это рабство мне уже с первого дня поперек горла стоит.
– Не говори, Янка, ты же сама все видела, поначалу, пока мы учились вытворять все чудеса ихней кулинарии, повар еще хоть что-то делал, ну а теперь, чертило, пиво попивает, а мы с тобой разрываемся в четыре руки до последнего клиента, а потом еще и гору посуды надо перемыть.
– Даже не предполагал, что есть на свете такого рода безмозглость.
– Ладно, забудь.
– Вот пусть теперь повкалывают хозяин с поваром на пару, полный зал, заказов сорок, веселая ночка их ожидает.
– Похоже, ждет нас тут нелегкая жизнь, дорогая.
– Да будь что будет, не пропали до сих пор. И впредь наверняка ведь выживем, только ты больше не бей никого по голове, а то будет как на Канарах.
– Не обещаю, но надеюсь, что более не представится такая возможность.
– Вот сформулировать-то ты мастер.
– Об этом мне стало известно уже лет этак тридцать пять назад, миленькая. Что обещать или не обещать – человек может только полагать.
– Да ты фаталист.
– Ну почему же так радикально? Но пусть. Однако все же романтик.
– Вот поэтому я тебя и люблю, мой русский медведь, даже странно, как в такой брутальной оболочке может быть скрыта столь тонкая душа.
– Да ладно! А как в столь фигуристой особи могут присутствовать еще и мозги? Редкий случай на уровне генетической ошибки.
– С тобой не скучно, Бронислав, то есть Павол Ердо.
– Он же