почве, они оба нуждаются в разной земле. Между ними есть раскол, треснутая земля.
Бабули говорят, что если земля трескается, то это означает, что она хочет пить.
Так вот, по обе стороны трещины два цветка растут совсем рядом, всего в нескольких сантиметрах. Будто два параллельных мира, переплетающихся друг с другом. Они находятся в двух разных мирах, границы которых соприкасаются. Так мир магии соединяется с миром людей. И знающий может это видеть.
В рождении, жизни и смерти этих цветков нет магической мистерии, кроме той, что они смогли появиться здесь из-за мага.
– Маг, обладающий силой давать жизнь, – снова говорю вслух. – Не каждому дана такая сила. Если они выживут, то дадут рождение новому виду растений. Они как с разных планет, но дышат одним воздухом, они вместе.
Мне надо сосредоточиться, призвать магию. Закрываю глаза и прислушиваюсь к звукам вокруг. Но мне что-то мешает, сбивает с толку. Открываю глаза и недовольно смотрю на Габриэля, который стоит в стороне, скрестив руки на груди и молча наблюдает за моими действиями.
– Можешь, пожалуйста, так пристально не смотреть? Это сбивает! Я не могу сосредоточиться, – говорю ему.
– Прости. Залюбовался. Я ещё никогда не видел тебя работающей в твоей природной стихии. Должно быть, лес для тебя всё равно что храм самого Велеса. Здесь обитают все твои духи, – отвечает он.
– Вот именно. А ты отпугиваешь их и мешаешь мне с ними общаться! И вообще, тебе что, заняться нечем? Ты обещал помочь. Так что давай, открой свой демонический взор и поброди тут по округе в поисках следов чёрных магов или оборотней. У меня есть серьёзное предположение, что наш убийца не человек.
– Это я уже понял. Если бы это был человек, ты бы не согласилась на мой уговор, – говорит Габриэль спокойным тоном и двигается с места.
Проходит мимо меня, даже не обернувшись, и уходит в глубь леса, внимательно всматриваясь в темноту и принюхиваясь, словно волк. Или нет, скорее как большой кот. Именно такой грацией обладает Габриэль. Он двигается мягко и плавно. Но все мы знаем, что любой кот может затаиться, стать невидимым, а затем осуществить быстрый прыжок или выпад, который может быть смертельным для его противника или жертвы. Не зря на гербе их семьи изображен ирбис – снежный барс.
Наконец-то я остаюсь одна, сажусь на холодную землю, скрещиваю ноги, закрываю глаза, поднимаю ладони вверх и начинаю читать заклинание, призывающее духов деревьев.
– Анима арба диче, ки ест перире вирго.
Ветер поднимается и обволакивает меня, играя с моими волосами. Деревья шевелят ветвями, будто просыпаясь ото сна. Они недовольно шуршат и шепчутся, переговариваясь между собой.
– Ведьма зовёт нас, – переговариваются деревья скрипучими голосами стариков.
– Видели ли вы кого-то в этих лесах? Убийцу невинных душ? – спрашиваю я.
– Видели, слышали, чувствовали кровь на своих корнях, – раздаётся хор голосов.
– Да, человек был растерзан зверем здесь, – говорят другие.
– Что за зверь? –