тоже были тому причиной. Баня стала одним из обязательных составляющих оздоровительной программы – раз, законным поводом смыться из дома в выходной – два.
Жена Анатолича, натерпевшись в молодости немало, последние годы спуску мужу уже не давала. Власть, так сказать, поменялась. Да и сам Анатолич как-то обмяк и вполне на это соглашался.
Кроме того, что был он заядлым парильщиком, рыбаком и даже охотником, Анатолич был непревзойдённым хирургом. Даже Ирина Фердинандовна не могла здесь что-либо противопоставить.
Никогда у Анатолича не было ни одного послеоперационного осложнения. Матку и все слои передней брюшной стенки он шил по личной методе. Никто в родильном доме, даже из гвардии заведующих, не накладывал травматичные акушерские щипцы так бережно, как Анатолич.
А ещё он обожал и умел готовить. Кто хоть раз имел возможность убедиться в этом лично, потом делился впечатлениями со всеми в родильном доме. Если бы, ну, по каким-нибудь невероятным причинам Анатолич лишился акушерской работы, в пищеблоке бы приняли его с распростертыми объятиями.
Сидя за своим личным (попробовал бы кто-то оспорить) письменным столом, Анатолич со всеми вкусными деталями и подробностями описывал, как готовил накануне фаршированную щуку.
– А потом берешь и аккуратненько её зашиваешь, – благоговейно заключил Анатолич.
– По Уткину? – сострил один из ординаторов.
Шов «по Уткину» был одним из тех фирменных, которыми владел Анатолич.
– Что ты сказал?! – взревел только что совершенно благодушный рассказчик.
Смельчак уже пожалела, но было поздно…
Шутку оценили, и она пошла по рукам. Анатолич был вне себя от негодования.
22
Анатолич старался в хорошем смысле «подмять» под себя всю мужскую часть коллектива. Особенно это касалось молодежи. «Мужской части» в родильном доме было значительно меньше женской, и на счету был каждый собрат. Вновь прибывшие тут же попадали «в разработку» Анатолича.
Вася баню не любил вовсе. Отчасти потому, что там запотевали очки и надо было как-то без них обходиться. А без очков Вася был совершенно слеп. Но сто один способ отбояриться от повинности в случае с Анатоличем не работал. Да и как они могли работать, если Анатолич свято верил в свои благонамерения. По его совершенно искреннему разумению, вступить в орден банщиков означало быть принятым в стаю под его прямое покровительство.
Абсолютным фаворитом, однако, был не Вася и никто из новеньких. Последние несколько лет это звание принадлежало Евгеше.
Если последние новобранцы пришли большой компанией, то Евгеша в своё время появился в роддоме совсем один. Нечего и сомневаться, что Анатолич бросился спасать его от влияния «этих несушек» – так называл Анатолич абсолютно всех заведующих. Конечно же, Анатолич подразумевал полезность, а не внешний вид.
Как-то раз, забыв о присутствии Фердинадыща, Анатолич упомянул о дамах в свойственной ему манере. Фердинандыщ слегка