на коленях, и бросила ее, сама не видя куда, в глубь зала.
У меня сохранилось лишь смутное воспоминание о том, что произошло дальше. Но помню, как рванулся вперед в стремлении чем-то ей помочь, спрятать в случае необходимости тот предмет, который она отбросила от себя. Но не мне было тягаться в проворстве с мисс Браш. Пока я неуклюже выбирался из нагромождения перевернутых кресел, она просто сбежала вниз по ступеням и подобрала брошенную вещь.
Ее взгляд метался между Лариби и тем, что она держала в руке с выражением все более нараставшего ужаса. Затем, теперь уже очень медленно, она направилась к Айрис.
Мне никогда не забыть этой сцены: склонившаяся Изабелла Браш со светлыми локонами, обрамлявшими лицо, и Айрис, сидевшая не шелохнувшись, вытянув перед собой руки в жесте глубочайшего отвращения.
Я же не мог отвести глаз от ее рук – хрупких и белых рук, обагренных пятнами крови. Такие же пятна проступали и на подоле ее платья, местами пропитав серую ткань.
Сзади раздались громкие шаги, и скоро почти все остальные сотрудники лечебницы вошли в зал. Большинство из них поспешили к Лариби, только Морено присоединился к нам, и теперь мы втроем молча стояли рядом с Айрис. Она же, словно вдруг очнувшись, только сейчас осознала наше присутствие. Посмотрела на нас и издала громкий крик.
– Посмотрите на это, доктор, – мисс Браш протягивала ему предмет, подобранный с пола. – Я видела, как она отбросила его в сторону.
Глаза Морено выглядели совершенно лишенными всякого выражения. Я же почувствовал невероятно сильную пульсацию в висках. Старшая медсестра держала в руке тонкий хирургический скальпель. Его лезвие было густо покрыто кровью.
– Мисс Пэттисон, – тихо спросил Морено, – что все это значит?
Айрис отвернулась от нас.
– Я… Я не знаю… Не понимаю, что произошло, – ответила она так же тихо, но вполне внятно.
– Но у вас был этот нож, а мистер Лариби…
– Лариби! – Айрис резко дернулась в кресле, и в ее взгляде внезапно вспыхнули отчаяние и глубочайший страх. – Значит, с ним это случилось? Он мертв! И, как я понимаю, вы считаете меня виновницей его смерти.
Мне хотелось броситься к ней, утешить, унять ее испуг, но почему-то я не мог сдвинуться с места. Складывалось впечатление, что нас сковало какое-то общее заклятие.
Айрис медленно поднесла ладонь к лицу. Ее плечи дрогнули, и я услышал тихий, исполненный безнадежности плач.
– Не знаю, как это получилось, – срывающимся голосом произнесла она. – Ничего не помню. Я не хотела убивать его. Изо всех сил пыталась не совершать того, что мне нашептывали. Это… Это так ужасно!
В этот момент над ней склонилась материнская фигура миссис Делл. Она решительно заставила нас расступиться, прежде чем кто-то успел вымолвить хотя бы еще слово, а потом обняла Айрис за талию и вывела из зала.
Дверь за ними сразу же закрылась.
Я повернулся к небольшой группе, которая склонилась над распростертым внизу телом Дэниела Лариби. Доктор Ленц