мы не отличаемся, – констатировала Лейн.
– А нам это и не нужно. – Макс тут же завоевал вечную любовь Генри, энергично почесав ему живот. – Мы всего лишь собака, верно?
Видя, как Макс обращается с ее собакой, Лейн чувствовала, что у нее тает сердце. Ого… Это было что-то новенькое. Вкупе с вожделением это составляло очень опасный коктейль, от которого могла бы потерять голову самая благоразумная женщина.
– У нас в доме всегда были собаки. А держать пса в Нью-Йорке я не могу, потому что все время езжу по стране. Это было бы нечестно. – Он почесал Генри под подбородком, что повергло пса в экстаз.
Лейн чуть не застонала.
– Это оборотная сторона городской жизни, – добавил Макс. – Как они его обошли?
– Простите, что?
Он еще раз потрепал Генри и выпрямился.
– Я слышал о взломе. Такой большой пес должен был задать жару непрошеным гостям.
«Остынь, детка», – велела себе Лейн.
– К сожалению, нет. Во-первых, Генри был заперт в тамбуре. В мое отсутствие он всегда сидит там. А во-вторых… ну… – Она посмотрела на Генри, который преданно лизал руку Макса, и вздохнула: – Героем его не назовешь.
– Похоже на то. Ну а сами-то вы в порядке?
– Насколько это возможно для человека, который вернулся и увидел, что его дом разгромили и ограбили.
– Вы живете довольно уединенно, – заметил Макс. – Едва ли кто-нибудь что-то видел.
– Боюсь, что да. Шеф местной полиции, конечно, опросит соседей, но мой дом – единственный в этом переулке.
– Я уже встречался с вашим шефом. И вторая причина, которая привела меня сюда, – это желание заверить, что я пригласил вас пообедать совсем не для того, чтобы выманить из дома и дать случиться тому, что произошло.
– Конечно, нет! Почему?… – Она помолчала. – Должно быть, сегодня утром Винс приходил к вам в гостиницу. Мне очень жаль.
– Ничего страшного, это самая обычная вещь. Но вторжение в дом и кражу обычной вещью не назовешь. – Макс коснулся ее щеки. – Я волновался за вас.
У Лейн снова забилось сердце. «Нет, Макс Гэннон и Вилли Янг не могли ходить в одной упряжке», – сказала она себе. Будь Макс человеком того же сорта, она бы все поняла с первого взгляда.
Точнее, почуяла бы нюхом. Во всяком случае, ей хотелось верить в это.
– Я в порядке. Дженни и Энджи поработают сегодня одни, а я тем временем приведу в порядок дом. – Она махнула рукой в сторону гостиной. – Там не осталось ничего целого. Слава богу, что я люблю делать покупки, потому что работы предстоит много.
Макс обошел ее и заглянул в комнату.
Человеку непосвященному показалось бы, что к краже со взломом добавился вандализм. Однако Макс прекрасно понял, что€ это значило: быстрый и грубый обыск. Но если бы они обнаружили и изъяли то, за чем пришли, едва ли Лейн стала бы спокойно прибираться и говорить о покупке новых вещей. Такое хладнокровие человеку не по плечу.
Тут он представил себе, как Лейн одна возвращается в темноте и видит, во что превратился