встретились с Абелем в другой части того же здания федерального суда. На нем был купленный мной костюм, и он выглядел совершенно по-новому в сером «банкирском» пиджаке, белой сорочке и консервативных тонов «Лиги плюща» полосатом галстуке. Встав, чтобы приветствовать нас, он приветливо улыбался.
Мы сразу же перешли к основной теме дня, которая касалась Хейханена. Отвечая на мои вопросы, Абель дал исчерпывающий словесный портрет своего бывшего сообщника:
– Примерно тридцать пять лет… Рост пять футов и восемь дюймов, вес около ста семидесяти пяти фунтов. Крепкого телосложения, светлокожее лицо, густые русые волосы… Тонкие губы, квадратный подбородок… Светлые серовато-голубые глаза…
По словам Абеля, Хейханен долго жил в недорогих отелях на Манхэттене, время от времени перебираясь в Бруклин (в «финский квартал»), а в начале 1955 года переехал в Ньюарк, штат Нью-Джерси, где арендовал помещение пустовавшего магазина с квартирой в задней части этажа. Адреса Абель не знал, но, понуждаемый нашими вопросами, вспомнил, что прежде там располагался магазин мелочных товаров, мимо которого проезжал автобус маршрута номер восемь Ньюарка, а за углом находился бар, где по вечерам играл польский аккордеонист. Припомнил Абель и тот факт, что Хейханен состоял членом какого-то финского общественного клуба, еще когда обитал в Бруклине. Я тщательно записал весь набор этой пестрой информации в надежде на ее полезность в нашем дальнейшем расследовании.
Абель пребывал в твердой уверенности, что Хейханен пошел на сделку с ФБР раньше, а в Европу отправился, уже имея их указание создать себе славу «перебежчика». Подобное мнение сложилось у него после того, как он узнал, что в январе или в феврале Хейханен попал в автомобильную аварию и был доставлен в больницу Ньюарка. При этом у него в кармане обнаружили тысячу долларов наличными, а когда полиция произвела обыск у него дома, то нашла среди прочих вещей коротковолновый радиоприемник. Как выразился полковник, вслед за этим кому-то не составило труда вычислить, сколько будет дважды два.
Абель рассказал, что Хейханену странным образом вечно не хватало денег и ему постоянно приходилось выдавать своему помощнику крупные авансы. Еще раньше он поведал нам о чрезмерном пристрастии Хейханена к водке. Абель считал, что Хейханен осознавал, насколько не справляется со своей работой, и потому боялся возвращаться на родину. С этим, по мнению Абеля, Хейханен свалял большого дурака.
– Ему совершенно ничто не угрожало, – сказал он. – Он рисковал всего лишь небольшим понижением в должности.
Я же пришел к несколько иному выводу, не имея охоты делиться им с Абелем. И состоял он вот в чем: при всех своих прочих недостатках Хейханен отнюдь не был болваном, если речь шла о чувстве самосохранения. Он, несомненно, понял предложение Абеля отправиться «отдохнуть» домой по-своему, предполагая, что ему предстоит пройти курс терапии и отдыха где-то в Сибири.
Когда мы вернулись к теме, которую уже обсуждали, Абель вновь отрицал