достал уже. Как с женой поссорится – уходит в запой. А когда он запьет, то среди ночи просыпается часа так в два-три, идет ко мне и трезвонит в дверь, пока не открою. На свою семейную жизнь жалуется. Мне, который ему в сыновья годится, принципиально холостому – я лет до сорока погулять хочу. Именно ко мне – ему, алкашу, поговорить, видите ли, не с кем. На Западе мужик идет к психологу, к сексопатологу, к попу, пастору своему исповедоваться, если верующий. А наш русский слизняк к соседу плакаться идет. Среди ночи причем! А то, что у меня с утра в универе три семинара, – его это не колышет! Тьфу! Захлебнулся бы, что ли, своей водярой.
– Ты всё сказал? Я могу продолжать? – почти выкрикнул Саня. – Ты ж сам сейчас ноешь и жалуешься нам на соседа своего, как последний русский, ей-богу. Достал он тебя – так смени место обитания, сними хату в другом месте.
– Продолжай, – выдохнул Гарик. – Извини, что перебил, – просто наболело.
– С вашего милостивого соизволения продолжаю. Восьмой пункт. Люди голяди не ссорятся друг с другом по политическим вопросам, оставляя за каждым право на личные идейные убеждения и партийные предпочтения, не делят свой этнос на «красных», «белых», «зеленых» и прочих. Ведь мы же не русские. Добавляю еще: никто не вправе заниматься предвыборной агитацией от имени голядского народа! – И он опять застучал по клавишам.
Костя смотрел в окно напротив. Лучи закатного солнца пробились через зеленое решето листвы, сквозь полузакрытые жалюзи – и расчертили полосами стол, шкафы, компьютер. Как будто тень решетки накрыла троих парней, сидящих в помещении. Брр! Костя поежился, отодвинулся в сторону.
– Что, солнышко глаза слепит? Так я задерну! – Гарик привстал и протянул руку к шнуру от жалюзи, но вместо того, чтобы сомкнуть их, раскрыл еще шире. Свет солнца озарил фигуру Сани, склонившегося над клавиатурой, – он вносил последнюю правку в текст. На мгновенье показалось, что вокруг его коротко стриженной головы воссиял ореол – что-то отдаленно похожее на нимб на иконах православных святых, но отнюдь не нимб, а нечто совершенно иное, манящее и пугающее. Словно солнечный бог Сауле, которого нередко упоминал в беседах с ребятами Альберт Иванович, решил отметить своего любимца. Через пару секунд тучка набежала на лик Сауле – и в помещении ненадолго воцарился мягкий и вкрадчивый вечерний полумрак, с которым диссонировал искусственный свет монитора.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.