к дочери. – Постой, а как это так: русские – и тоже прибалты? Мы же славяне, доченька!
– Ну да, нас такими сделали. А раньше здесь вот, в нашей области, жило литовское племя голядь.
– Голытьба, что ли? Ну, так это не литовцы, а свои нищеброды были.
– Я говорю – племя такое было, – Диана прокусила ягоду – вот эта без косточки. – Говорило на своем языке, своим богам поклонялось, а русские его завоевали и заставили заделаться русскими. А кто против, тех, – она провела чайной ложкой под подбородком. – Выбили всех. Нам с Костей это рассказал один старик, прикольный такой. Краевед!
– Как у тебя с Костей? – мама решила перевести разговор с непонятных ей, экономисту-финансисту, рассуждений о каком-то средневековом народце на более приземленные материи.
– Всё культурно! – дочь отправила в ротик еще одну ягоду. – Не как у тебя с папкой было: родила меня по залету, а он теперь…
– Не смей! – воскликнула родительница. – Сопливая еще, чтобы взрослых обсуждать и осуждать! Вот сама обожжешься и…
Отец Дианы оставил семью два года назад, уйдя жить к любовнице, которая ненамного-то старше его дочери. Диана возмущенно выпалила:
– Вот это у тебя всегда так. Как про мои отношения с парнем, так «сопливая еще», а как про поступать на факультет менеджмента, так: «тебе уже семнадцать, пора готовиться». Да у нас с Костей, если хочешь знать, этого самого, о чем ты думаешь, не было. Только целовались! А когда оно будет, это только нам двоим решать, – всё это девушка выложила на одном дыхании. И, уже успокаиваясь: – Запишусь я на подготовительное, не беспокойся! Хотя мне твой менеджмент, если честно, до лампочки. Я, может быть, еще раздумаю, на исторический поступать буду.
– Вот так десять раз передумаешь и никуда не поступишь, – вздохнула мать. И тут же решила перевести разговор с чреватых очередной ссорой любовной и учебной тематики на далекую от их семейных проблем национальную. – А это твое племя…
– Голядь?
– Ну да. Оно же вымерло давно. Как скифы разные, нам о них в школе рассказывали. Вот и голядь…
– Ее заставили стать русской. Это предки наши, мама! И мы можем снова стать голядью, если захотим!
– Выписаться из русских? Да разве такое возможно?
– Почему бы нет? – улыбнулась Диана…
В раскрытое окно вливался теплый, влажноватый (прошел дождик) воздух раннего лета. Красота! Костя жадно вдохнул запах цветущей сирени. Он привычно пришел в клуб «Ратник», чтобы обсудить предстоящее «ристалище» – ребята должны были скоро сразиться с командой «витязей» из соседней области: московское войско против бойцов из Тверского княжества.
Однако парней занимало совсем другое. Саня Шелохтин что- то печатал, уткнувшись в экран компьютера, Гарик Городцов сосредоточенно водил маркером по большому листу ватмана.
– Чего позавчера не явился? – бросил Саня, не отрываясь от компьютера.
– С Дианой на концерт ходили, – с виноватой интонацией ответил Костя. – Она эту группу прямо-таки обожает.
– Смотри,