с надеждой отозвался Люцио и направился к выходу.
Покинув территорию храма, первым делом мы прошли в кафе, в центре которого сидел мужчина с огромными оттянутыми мочками. Он был на вывеске крохотного заведения.
– Как читается название? – спросила я у Люцио, когда тот заказывал нам горький напиток и поесть.
Тот молча водрузил мне на руки свой рюкзак и начал скрытно отсчитывать банкноты из меньшей пачки прямо в сумке, чтобы никто не увидел, как много у него денег. Потом расплатился и проследовал к одному из двух столиков рядом с постаментом в центре.
– Придорожное кафе в саду Будды, – ответил Люцио. – Так переводится.
– Кто такой Будда? – спросила я.
Нам принесли кофе в картонных стаканах с пластмассовой крышкой. От напитка пахло сырой землёй и горелыми орехами. И это можно пить?
– Будда, – ответил Люцио, осторожно отхлёбывая тёмную жижу, предварительно сняв крышку, – это нечто похожее на трёх гистофских божеств с горы Айкорта.
– У них тоже три хранителя благ жизни и один создатель всего сущего, как и у нас?
Люцио отчего-то повеселел и ухмыльнулся. Затем ответил:
– У них сотни ликов одного и того же создателя и тысячи обличий хранителей.
Я была разочарована, ведь смысла в подобном найти не могла.
– Таких, как мы, – продолжил Люцио, – на земле называют итсистами. Тех, кто видит в Будде божество – буддистами. Также есть христиане, католики, иудеи, исламисты и так далее. Эти названия являются религиями. Исходя из её учений и понятий, человек строит свою жизнь. Свод врождённых правил, придуманных кем-то и так отличающихся от перечня должностей другой религии, не позволяет человеку жить внутренней моралью, заложенной самой природой.
– Но у любой мысли каждой религии должна быть общая основа, – продолжила я.
– И эта основа прошла множественные преобразования, вызывающие разногласия и, следовательно, войны. В основном на Земле битвы между людьми возникают из-за веры. Или, скорее, неверия в схожесть взглядов.
Я поджала нижние веки и губы. Это казалось странным, поскольку разделяло людей на группы с разными точками зрения. Однако даже на Гистофисе, где существовала лишь одна религия айкорта, были войны между теми же группами. Только разногласия заключились уже в других сферах. Тарохо говорит, что не было бы эволюции без войн. И он хочет привести ящеров к великому разуму, где выше будет только Создатель.
К нам снова подошёл официант и принёс тарелки с едой, практически ничем не отличающейся от гистофской. Даже запах был схож.
– Ешь, нам нужно успеть доехать до домика дотемна, – сказал Люцио и принялся хлебать суп, не скупясь на звук удовольствия.
Я поковырялась в белых мягких зёрнах.
– Похоже на рис, – пробормотала я. – А это на рыбный суп.
– Так и есть, – улыбнулся Люцио и показал рукой, чтобы я приступала к трапезе.
Вкус