так на тебя действовал.
– А кто сказал, что я о Билле? – парировала тетя, и они с мамой звонко расхохотались. А потом Стелла продолжила: – Взять хотя бы твоих родителей. Ты в курсе, что я их и познакомила? Мы с твоей мамой как-то пошли на районную дискотеку. Но сперва долго прихорашивались у нее дома – помнишь, Лу? А то серебристое платье фламенко, на которое ты целый месяц копила?
Мама просияла:
– Мое любимое! А еще я тогда сделала прическу как у Фэрры Фосетт.
На пороге появился Сэл, и мама обхватила его за плечи и крепко прижала к себе.
– Так вот, на дискотеке парней совсем не было. Точнее сказать, достойных парней. Разве что пара-тройка голубых, но едва ли мы могли их заинтересовать.
– Голубых? – переспросил я.
– Не слушай ты ее, – вклинилась бабушка.
– Иными словами, геев, – пояснила Стелла.
Мама закрыла лицо руками.
– Стелла, не отклоняйся от темы.
– Я предвидела, что твой папа будет от нее без ума, поэтому мы с твоей мамой пораньше ушли с дискотеки, а по пути домой заглянули в «Красного льва». Я подозвала брата, твоя мама пару раз состроила ему глазки, накрашенные голубыми тенями, и мне сразу стало понятно, что они созданы друг для друга. Его нисколько не смутило, что она попросила у него «Чинзано» и лимонад. Его было уже не спасти – пропал человек, поминай как звали. Бармен наверняка решил, что перед ним слабоумный.
Мне нравилось слушать тетю Стеллу. Она умела пересказывать одну и ту же историю так, что каждый раз неизменно казалось, будто ты ее еще не знаешь; и хотя мы с Сэлом уже слышали о знакомстве наших родителей, все равно жадно ловили каждое ее слово в надежде разузнать новые подробности. Что-нибудь такое, о чем можно будет думать всю долгую дорогу домой.
– А расскажи ту историю про Пола и музыкальный автомат, – попросила мама, подперев рукой подбородок. Видно было, что эти рассказы по душе и ей.
Мы с Сэлом навострили уши.
– Про Новый год, что ли? – уточнила Стелла, закурив новую сигарету. – Господи ты боже… Помнишь…
Но тут в замке щелкнул ключ. Мужчины вошли в дом, женщины встали со своих мест, и беседе пришел конец.
Недавно я был в Сток-Ньюингтоне и прогулялся по Арундел-Гроув. Там по-прежнему теснятся невысокие дома с антеннами на плоских крышах, с кружевными занавесками, раздувающимися от ветра, и с мусорными баками во дворе. Но решеток на окнах уже нет, а по пути к автобусной остановке мне повстречалась целая вереница кафе с нарядными уличными столиками. За одним из них сидел парень с крохотным стаканчиком кофе и ноутбуком и энергично стучал по клавишам, ничуть не опасаясь грабителей.
Уже давно нет ни дедушки с бабушкой, ни прежней жизни. Но воспоминания шагают за мной неотступно.
Июль 2003
– Боже мой, ты только глянь!
Я был уже на середине дорожки, ведущей к дому, сжимая в руке ключ и надеясь, что папа еще на работе или забежал в паб. Когда Анна спросила, почему бы нам сегодня не посидеть у меня, я решил, что она шутит, но мой нервный смешок привел ее в замешательство. А теперь