в советские времена выезжал только на короткие конференции по высокому разрешению ЦК нашей партии. А кто там, Кранцев или Хренов, на пути к заветной цели – неважно, как говорится, «у кого галифе ширше, тот и главней». Пусть попробует Тороповых переиграть, кишка тонка.
Деловой ланч с гендиректором ООН добряк Джон решил заменить приватным ужином в рафинированном ресторане отеля «Ричмонд», куда он просил Павловского и Кранцева прийти с женами. Жены самого Джона, гречанки Мелины, в Женеве не было. На ее попечении находилась маленькая, но роскошная гостиница на побережье близ Салоников, и она предпочитала проводить время там, а в Женеве бывала наездами, в основном ради шопинга в дорогих бутиках и походов в казино на французской территории, в соседних Дивонне или в Эвиане.
Поначалу Кранцева смущало присутствие гендиректора ООН – никогда в своей жизни он не сидел за дружеским столом со столь высокой персоной. Но Павловский поразил всех простотой и непритязательностью в общении, а его жена Мара оказалась просто душкой – остроумно шутила и балагурила весь вечер, нажимая на напитки. В какой-то момент Кранцеву даже показалось, что с этим душевным человеком его проблема будет однозначно решена, и уж тогда он продемонстрирует свою способность быть благодарным. Света, которая впервые попала в шикарный ресторан в Женеве, сияла от удовольствия и зарделась от выпитого. Джон заказал бургундское, «Поммар» двадцатилетней давности, официанты без конца подливали тончайшее вино в большие бокалы, и Кранцеву казалось, что весь этот уютный зал, изысканные блюда и всех довольных участников ужина он видит в кино.
Больше всех доволен был сам хозяин угощения, явно польщенный знакомством и застольем с гендиректором ООН и четой молодых русских дипломатов. Вопрос о концерте как бы стал не главным, и его детали были согласованы по ходу дела. Главным стала обоюдно горячая симпатия и нерушимая дружба между видным представителем деловых кругов и видным же руководителем европейского отделения ООН, причем явно в пользу последнего. Прощаясь, тезки, Джон и Иван, уже почти братались, договариваясь о следующей встрече. Оказывается, дорогим и тонким вином тоже можно налакаться. То ли от выпитого, то ли от общей дружеской атмосферы вечера Кранцеву хотелось плакать и верить. Какие замечательные люди есть на свете, думал он, с такими ни о чем можно не волноваться. В этот момент ему было, конечно, невдомек, что простота и благодушие гендиректора по отношению к нему, маленькому человеку, означают на самом деле лишь полное безразличие к его личности. Мысли гендиректора парили не столь высоко над грешной землей, но, разумеется, не на высоте Кранцева, он просто был доволен тем, что вкусно поужинал за счет щедрого богача, и рассчитывал на продолжение отношений в обмен на предоставление этому человеку периодического доступа к своей персоне, что тому явно льстило. А между делом отчего бы не устроить и концерт, опять же за счет богатого чудака.
Мара,