ви нид виски ор бренди5, – с диким русским акцентом, каким его любят американцы пародировать в фильмах про коммунистов, остановил её тираду Тоха.
– Ноу, мистер, алкохоль из прохибитед6, – решительно провозгласила официантка, на этот раз с прекрасным образцом немецкого акцента.
– Панчес, друг, сбегай в «дютик», – попросил меня Лабр.
– Почему Панчес? – удивился я.
– Мы решили, что у Санчеса оруженосцем может быть только Панчес. Санчес-Панчес, рифмично и логично, – это сказала Троя и вопросительно приподняла одну бровь: – Не так ли?!
Я не мог выдержать этот взгляд, растаял и широко улыбнулся.
– Вот видите, ребятки, он согласен, – обернулась к сидящим вокруг Троя. – А то мы все с кликухами, а он без прозвища. Непорядок!
– А почему вы – Троя? – осмелился спросить я.
– Дружище, ты сбегай, а потом за рюмочкой и поделимся историями, – похлопал меня по плечу Тор. Он был ближе всего ко мне.
– Давай-давай, одна нога там, другая – тута. – И, довольный своей прибауткой, Серж захихикал.
Я оглянулся на шефа. Тот утвердительно показал на бутылку воды, стоявшую на столе, и поднял два пальца. Я и купил две бутылки «Джонни», расплатившись кредиткой, которую мне в поездку вручила бухгалтер со словами «для оперативных расходов». Водрузив виски на стол, я потребовал обещанную историю.
– Троя – потому что Елена Прекрасная, – объяснил Тор, – за которую не одна троянская битва состоялась среди участников наших походов и причастных к ним.
– А ты – Тор, потому что бог варягов? – неуклюже пошутил я.
– Виктор-Тор, вот и всё, – тут он подмигнул Трое. – Как наша классик говорит: рифмично и логично!
– А Сёма – потому что Семёнов? – неуверенно предположил я.
– Да, это чтобы не путать с другим Сергеем, который у нас Серж.
– Тоха – тоже просто, от Антона. – Я продолжал игру в «угадайку». – А вот Лабр и Хассель?
– Предлагаю тост за тех, о ком сказали, – прервал Тор.
После чоканья я ожидал продолжения, но они забыли обо мне и пошли говорить о своём. О моём существовании вспомнили, когда обе бутылки опустели.
– Панчес, выручай, друг! Нужна ещё одна бутылка.
– А может, достаточно… – Я вопросительно посмотрел на Санчеса, но тот блаженно улыбался, смакуя свою порцию виски наравне с остальными.
На всякий случай с третьей бутылкой я встал в очередь в другую кассу. На предыдущей меня предупреждали, что не стоит лететь в США с алкоголем в ручной клади. А эта кассирша ничего не сказала, безразлично отсканировала посадочный талон и попросила вставить карточку. Я вводил пин-код, поэтому прослушал начало объявления. Когда выходил из торговой зоны, обратил внимание на прозвучавшие в безбожном искажении фамилии: «…Счиербиткоу, Симийонов, Зилберштайн, Питросиян». «Это же наши! …Щербитко, Семёнов, Зильберштейн и Петросян». На мою удачу, – а Санчес поручил мне отслеживать