тут в аэропорту, – снова указательный палец был направлен на пакет в моей руке, – должен быть сдан при посадке в самолёт, вам его вернут в Орландо. На борту вы можете обращаться к персоналу, вам будут приносить спиртные напитки, но дозированно. Второе: вы будете рассажены в салоне таким образом, чтобы не сидели рядом. Третье: вам будет запрещено собираться больше, чем по двое. Если двое из вас уже стоят в очереди в уборную, третьему придётся потерпеть или занять место в другую кабинку. Всё понятно? Вы согласны с данными условиями?
Я перевёл. Санчес повернулся к группе и с улыбкой от уха до уха мягким голосом обратился:
– Мои восемнадцатилетние юноши и девушки, обещаете ли вы вести себя прилично и слушаться дядечек и тётечек? Благоразумно и благопристойно, как на балу дебютанток?
– Да-а, – хором ответила вся группа, и тут же расхохоталась.
Смеялись и стоявшие напротив, кроме Штефана.
Мы только отошли от комнаты собрания, как Лабр догнал Санчеса (кстати, оба соразмерно высокие и здоровые по комплекции), плечом подтолкнул и вполголоса заметил:
– Мы же недавно считали – больше полсотни стран, а уж сколько поездок…
– Ты хотел, чтобы я им сказал, что вы по два-три раза в год так нажираетесь? – Ответ был грубоватым, вызвал смешок и ещё один толчок – любой другой от такого приятельского удара плечом отлетел бы на пару метров, но не старик Саныч.
* * *
В каком-то смысле я был даже доволен, что всё так обернулось. То есть не то, что нас могли снять с рейса, а именно то, что нас разместили по салону таким образом, чтобы все сидели поодиночке. Это давало мне шанс передохнуть несколько часов полёта. Если всё начиналось так весело, я уже боялся представить, что будет дальше.
За время полёта мне удалось и поспать, и почитать с телефона книгу, до которой за последний месяц подготовки к сплаву не доходили руки (вернее сказать, глаза), и даже фильм посмотреть.
Правда, фильм-то я досмотрел не с первого раза. На самом захватывающем моменте на моё плечо легла тяжелая рука. Поднял голову – надо мной склонился, перегнувшись через мою соседку слева, Вождь.
– Братан, помоги обаять даму!
– Что?! – Мне бы пора было перестать удивляться, но отключить рефлексы было не так просто.
– У настоящего моряка в каждом порту должна быть любовница, понимаешь? – доверился он мне шёпотом. Этот шёпот слышали сидящие и рядом со мной, а также на пару рядов вперёд и назад.
– Так, понимаю, – подтвердил я, чтобы выиграть время. – А мы уже прибыли в порт?
– Ха, да ты тоже юморить способен! – Он ткнул указательным пальцем мне в плечо. – Брателло, вылези из своего кокона, а то меня обвинят в харассменте этой уродины. А я готов получить срок только вон за ту красотку…
И он бесцеремонно, но красноречиво поводил глазами и бровями на мою соседку по ряду, съёжившуюся под мощной аркой его тела, и на стюардессу, с терпеливой улыбкой ожидавшую в