жил у зажиточных родителей,
отец обещал устроить сына на нужное местечко —
а вот Степанов не знал, возьмут ли его ещё хоть на курс.
В военкомате Степанова предупредили – всё, хватит!
Осенью готовь котомку с сухарями, Родина ждёт тебя.
Камчатка оказалась него последним глотком свободы,
военная кафедра фактически отреклась от Степанова,
зачем ему сборы, если не сегодня-завтра «заметут»?..
Отстранённый от сборов, Степанов попал как кур в ощип.
Непрошедших сборы к дальнейшей учёбе не допускали.
А пока Степанов бродил по туманным берегам Авачи,
пил вкуснейшее пиво на свете, вкушал икру и палтус.
Тогда рыба стоила недорого, навагой кормили скот.
Степанов не знал, что будет дальше – и никто не знал.
Оставалось отдаться на волю волн, не строя планов.
В один прекрасный денёк они собрались выпить,
вышли на Озерновскую косу вместе с "узниками СРЗ",
эти Лёша и Вова славились как те ещё весельчаки.
Кто-то надоумил приезжих посмотреть Сопку Любви —
как это так, быть на Камчатке и не повидать такое?
Вблизи Сопка внушала выпившим оторопь и уважение,
вроде бока покаты, а поди-ка подымись – страшно!
Пивом запили водку, захмелели, расхрабрились.
Лёшка Королёв подбил Степанова – слабо, паря?
Степанов заартачился – кому слабо? Лезь, давай!
Степанов полез один – по скале, по нехоженым кустам.
Азартно шептал себе под нос: «Если сейчас залезу,
то всё у меня получится, всё у меня будет хорошо!»
Добрался до середины, а дальше никак не получается.
"Не получается!" Что теперь? Скорее на пузе юзом вниз,
но риска сорваться никак меньше не становится.
Что делать? Жмётся Степанов к скалистой щеке сопки,
дрожит так, что судорогой сводит мышцы тела.
Трясётся и воет: "Господи! Помоги, и я поверю в тебя!"
И тут, словно впрямь по чьей-то команде сверху,
тёплый ветер с Авачи вдавливает Степанова в скалу.
С утроенной силой работают сбитые пальцы рук,
не жалея ногтей, чувствуя треск куртки в плечах.
Полыхает адреналин, Степанову так хочется жить,
что он долго ещё хохочет в истерике,
стоя на четвереньках наверху, в жухлой траве.
Камчатская практика в середине июля заканчивается.
Степанов чувствует себя каким-то другим, новым.
То ли порыв океанского ветра придал ему свежих сил,
то ли он осознал наконец своё одиночество на свете,
а может, время наступало иное, перестроечное…
"В поле свежий ветер, я давно его хотел" – так?
Степанов мчится к начальнику военной кафедры,
врёт на голубом глазу про то, что военком согласен.
Лето, поди проверь! Степанова берут на сборы,
весёлый курсант едет штурмовать сопки Приморья.
Сразу после сборов курсана положено экзаменовать,
а