дано увидеть воочию далеко не каждому —
и миров таких на самом деле невероятно много.
Тот мир, в котором живёт Сидоров, создан неудачно,
он сер, тускл, замызган и безобразен – сущий ад.
Рая не будет, всё обман, душа умирает вместе с телом.
Однако для желающих что-то изменить есть выход,
всякий может поменять свой мир на другой,
более яркий, более событийный, где всё по-другому,
жизнь в новом мире будет устроена совсем иначе —
но не факт, что она продлится дольше, тут уж как повезёт.
Ошарашенный Сидоров сидел на лавке, разинув рот.
Неужели и вправду есть выход изо опостылевшей суеты —
вокзалы, заводы, соседи, стаканы, план по валу —
неужто жизнь может стать другой – сказочной, весёлой?
Вокзальный собеседник протянул Сидорову билет —
невзрачный кусочек картона с красной полоской,
четырьмя цифрами 2021 и короткой надписью:
«ЛЬГОТНЫЙ. Сев ЖД Вологда – ДАЛЕЕ ВЕЗДЕ».
– Берите, юноша, берите! Это подарок, он ваш!
Вологда – место пересадки, в полночь придёт поезд,
садитесь в любой вагон и путешествуйте на здоровье.
Билет действителен до указанного на нём срока! —
проворковал странный гражданин Сидорову и растаял.
Сидоров долго не мог понять, сон ли это был, или явь.
Много раз он порывался бросить всё к чёртовой матери,
добраться до Вологды, пересесть в волшебный поезд,
а там – хоть трава не расти, даёшь новые чудеса!
Но каждый человек вечно связан по рукам и ногам,
то дети растут, то карьера в гору идёт, то вдруг страшно —
что ждёт там, в другом мире, под другими созвездиями?
Нет уж, лучше синица в руках, чем журавль в небе.
Сидоров вздыхал и прятал волшебный билет подальше.
Умер он в 2021-м году, в третью волну ковида —
четыре цифры на билете оказались пророческими.
Остался на память от Сидорова только странный тост:
– Выпьем за Вологду, ребята! – говаривал он за столом,
добавляя всякий раз негромко сам себе под нос:
– Должна же быть у каждого в жизни своя Вологда…
Может, и вправду счастье наше состоит в неведении?
Деревня Зеленьково Бельского уезда Смоленской области, 1926 г.
Клаустрофобия
1990—2005
С давних пор Степанов убедил себя в том,
что он матёрый клаустрофоб, и вот почему.
Что такое курсы гражданской обороны,
нынешняя молодёжь вряд ли поймёт —
тут виноват известный рок-музыкант Егор Летов,
в совковые времена он искал пущей эпатажности,
назвал так свою группу, и суть понятия поменялась.
В суматошном начале развесёлых девяностых
гражданская оборона ещё вовсю процветала,
каждый мужчина примеривал резиновые противогазы,
знал