отвратительно сыро, а в носу появился запах свежей травы.
– Ты заметил, что в последнее время мама и папа не жалуют тебя? – продолжил незнакомец, заглядывая за занавеску. Самсон слышал, как тихонько позвякивают прищепки на карнизе, будто окно на двор было открыто и ветер трепал белый тюль. – Они злятся, потому что считают тебя маленьким и неосторожным. Разве это так?
«Я не знаю», – подумал про себя Самсон, а в ответ услышал:
– Конечно, ты знаешь. В двенадцать лет ребенок не может быть маленьким и уж тем более неосторожным. Зато он может быть не настолько удачливым, как его одноклассники, которым все сходит с рук, потому что родители не знают об их проделках.
«Как тонко подметил», – подумал Самсон. Он дважды видел, как Рома Жихарев курил с восьмиклассниками, а Саша Балык отнимал деньги у третьеклашек. Но самое плохое поведение демонстрировали братья Бочаровы, Кирилл и Георгий. Они лазили на заброшенный завод «Молот», где появляться запрещали не только родители и школьные преподаватели, но и сама судьба.
– Если бы твои мама и папа знали меньше, чем им полагается, они бы не судили тебя так строго. Верно, малыш?
Самсон высунул голову из-под одеяла. Мужчина сидел на стуле, закинув ногу на ногу. Его лицо скрывала тень, и со стороны казалось, будто он без головы.
– Наверное, – прошептал Самсон, больше обращаясь к себе, нежели к собеседнику. Он все еще надеялся, что спит и тот, кто с ним разговаривает, не что иное, как воображение из глубин подсознания.
– А какое наказание ты не любишь больше всего?
Самсон задумался. Отец не был особо изобретателен и до сих пор не придумал ничего более действенного, чем порка ремнем и домашний арест. В чем бы Самсон ни провинился, все заканчивалось одинаково.
– Я знаю, – мужчина шевельнулся, и половина его лица покинула тень. – Тебе не по нраву отцовский ремень, так?
Неожиданно Самсон сделал для себя открытие:
– Мне не нравится, когда отец на меня кричит. Если бы он только бил, я бы его не боялся. Но он на меня кричит, и мне становится страшно.
– Открою тебе тайну, малыш, – голос опустился до шепота. – Твои родители любят тебя и очень за тебя беспокоятся. Они не могут следить за тобой каждую минуту, поэтому хотят доверять…
– Откуда вы знаете?
Незнакомец не ответил. Он подался в тень и оттуда сказал:
– Твой папа чувствует, когда ты врешь.
– И начинает злиться?
– Верно.
– Но, по-моему, папа злится не только, когда я вру. Он почти всегда злится.
– Это не так, – возразил мужчина. – Я хочу, чтобы ты вспомнил, с каких пор начал замечать в нем перемены.
Самсон углубился в память, но на ум приходили только болезненные наказания. Отцовский ремень вошел в его жизнь яркой кометой.
– С тех пор, как родился.
– С тех пор, как ты начал ходить к Волчьим воротам, – поправил его незнакомец из «сна». – И, нужно заметить,