пробормотал Ефрем себе под нос.
Саша выбрал сигарету, установил ее между зубов, как делал отец, и поднес огонек. Чтобы втянуть в себя дым, ему пришлось напрячь губы. Отец губы не напрягал и делал все зубами. Саша пока что этому не научился, но каждую вторую затяжку пробовал осилить так, как видел у отца.
– А с чего это мы должны навонять? – спросил он, наслаждаясь горечью, но еще больше – тем, что он держит сигарету.
– Был у меня один кандидат, – припомнил Ефрем. – Поехали мы с ним в Кириловку, а оттуда решили прокатиться вдоль железнодорожных путей. Там есть дорога. Она гладенькая, как яйцо, но кое-где есть прогибы и холмы. И когда мы начали нырять, знаешь, что сделал этот гад?
Саша задумался, но сигарета вытеснила из его головы последние мысли.
– Даже не представляю, Ефрем, – ответил мальчик, отчаянно пытаясь втянуть дым через зубы.
– Он обдристал мне сиденье, – спокойно сказал приятель. – Причем сделал это так тихо, будто и не сделал вовсе.
– Это косяк с его стороны, – заметил Саша Балык. Пусть втянуть дым через зубы у него так и не получилось, зато с сигаретой он чувствовал себя смелее, выше и сильнее. – Я бы за такое клипанул. Ты ему клипанул?
– Конечно, клипанул, бро! – хмыкнул Ефрем. – Я остановил машину, вытащил его на травку и клипанул.
– А что дальше было?
Ефрем не ответил. Саша заприметил подвох и повторил:
– Дальше что было, Ефрем?
– Дальше, бро… Дальше я оставил его в лесу, а сам уехал.
– И он даже не отчистил сиденье?
– Конечно, отчистил! Разве сиденье под тобой не чистое?
Балык поперхнулся и следующие несколько минут пытался унять злостный кашель, перебивший тошноту и всякое желание говорить. Когда кашель стал хриплым, Ефрем протянул ему бутылку с водой:
– Отпей, бро. Только не так, как в прошлый раз.
Балык сделал маленький глоток. Потом другой. Пелена слез ушла с его глаз. Он вытер нос и вдруг завертелся:
– Где моя сигарета, Ефрем?
– Откуда мне знать, – приятель вывернул руль, и они выскочили на более широкую дорогу.
– Черт, похоже, я уронил ее.
– Хоть бы ты уронил ее себе за шиворот! – проворчал Ефрем и резко затормозил.
– По крайней мере, я не надристал в салоне твоей тачки! – бросил ему Балык. – Это всего лишь сигарета, и, скорее всего, она уже потухла.
Ефрем смерил его взглядом. В салоне так сильно пахло пылью, что невозможно было определить, горит ли что-то или нет.
Балык открыл окно со своей стороны, Ефрем – со своей. Вскоре салон «тойоты» проветрился от всего сущего, в том числе и от дыма.
– Вот видишь, – подытожил Саша. – Я же говорил, что она потухла. Если бы она не потухла…
– Что за дырка на твоей рубахе? – перебил его Ефрем.
На лице Саши появилось волнение.
– Какая дырка? – осторожно спросил он и опустил глаза.
От мысли, что он прожег школьную