базилевс Селевк не теряет зря время: созвал синедрион, отдал поручения вельможам и казначейству, спешно набирает армию для восточного похода. – Алкет настроен неисправимо оптимистично. – Успешен будет тот поход.
– Будет тебе известно, Аргей, до нас в Бактрах дошли уже малопонятные известия о каких-то беженцах откуда-то с западных границ. – Тарип, выслушав мнения магистратов, справляется с изумлением, говорит тоном привычно-деловым. – Подробностей вестовые не сообщали. Знали мы, беженцы движутся к Бактрам по царской персидской дороге, и хотели увидеть мы когда-нибудь тех эллинов из Сирии, но, право же, я совсем не ожидал встретить именно тебя. Мы, магистраты, оказались здесь не случайно. Впереди пышные празднества царского культа, с ними и чествование богатых индийских приобретений Деметрия, столица не готова к ним. Не успеваем до срока в приготовлениях. Мусор да грязь повсюду. Бактрам неотложно нужны рабочие руки.
– Магистраты, мои сирийцы не откажутся от любой работы, дабы прокормить свои семьи. – Аргей улыбается впервые за печальный разговор.
Тарип оглядывается на товарищей.
– Что ж, тогда, может быть, обсудим с твоими людьми расценки за услуги? – Лаг, не дожидаясь мнения прочих магистратов, берёт под руку Аргея и удаляется с ним к кострам. Сделав с десяток шагов, шепчет на ухо: – Многие македоняне хотели бы поквитаться с наглецами из враждебной филы за обиды.
– Говорил мне отец перед расставанием: «Воздай мерой за меру», – шепчет под ноги Аргей. – Горькая обида у меня на правящую династию, и та обида ещё не оплачена.
– Не устрашишься гнева всесильного базилевса? – Голос Лага спокоен.
– Евтидем Второй не мой базилевс, – зло проговаривает Аргей, наступает в темноте на сухую ветку, под подошвой сапога раздаётся громкий треск. – Брат его старший Деметрий тоже не правитель. Обоим базилевсам Бактрии не присягал, клятву на верность не давал.
Более Лаг не продолжает крамольную беседу, насвистывает беззаботную мелодию, смотрит внимательно под ноги. Двое мужей выходят к кострам, шагая в ногу. Дождавшись появления магистратов, Аргей обращается к встревоженным Певкесту, Клеандру, Гиппомаху, Хармиду, Агису:
– Мужи Сирии, магистраты Бактр предлагают нам работу… за оплату.
С теми словами юноша покидает магистратов, возвращается к костру, усаживается в кресло напротив Тарипа, Лага, Алкета и Эакида. Магистраты не спешат с объяснениями, негромко обсуждают меж собой предстоящие расходы и доступные суммы. К костру предводителей отряда подходят и прочие гегемоны, чиновники из сирийцев. Вскоре позади кресла Аргея собирается с тысячу мужей. Наконец Тарип выходит к огню костра, оглядывает собравшихся, торжественно приветствует:
– Хайре, македоняне и эллины Маргианы!
Ему отвечает из темноты, не сразу, недоверчиво, отстранённо и холодно, разрозненно, едва с десяток голосов. Большинство сирийцев неучтиво безмолвствуют, хмуро насупившись,