Я телеграммы отбила, и звонок в Волгоград заказала. Она еще ко мне в кабинку зашла и сказала, что все хорошо будет.
– И когда именно ты на ту почту заскакивала? – подозрительно поглядывая на гостью, поинтересовался Семен.
– Ой, да может неделю назад…
– Почта дня два как открылась! Месяц на ремонте стояла…
– Да не может быть! – подскочила с дивана Тоня. – Я Валю видела как вас сейчас! Разговаривала с ней… И как я тогда домой дозвонилась? Деда, мы же с тобой по телефону говорили?
– Говорили, – кивнул тот. – А как иначе, я тебя отыскал бы?
– А телеграммы дошли?
– И телеграммы дошли. Хорошо, что я в квартире на тот момент находился. Если что, родители про наши приключения не в курсе, – и, взглянув на растерянного хозяина, дед Захар вздохнул.
– Хочешь или не хочешь, Антонина, но придется все как есть поведать…
Забравшись обратно за диван, Тоня плотнее укуталась пледом и рассказала все, от начала до конца.
Как поехала с мамой в Киров и познакомилась на городском пляже с Демидом.
Как любовь шарахнула ее по глупой голове и унеслась она с малознакомым молодцом в глухую деревню, да еще и замуж успела выскочить.
Про подслушанный у реки разговор брата и сестры упомянуть не забыла, про запахи неприятные, про весь тот мрак и непроглядность. И самое главное, про страх, что разъедал изнутри.
Пугала ее эта деревня, эти дома и люди…
Она же, если задуматься, никого из соседей в лицо не помнит. И имен не знает…
А если разобраться, называл ли ей кто имена? Ладно, имена, но лица!
Она же видела соседей, а вот сейчас пытается воссоздать в голове образ, но кроме серых теней ничего не получается. Ненормальность какая-то…
Рассказала про саженец сосенки, про жуть, что обуяла и заставила ее трястись всю ночь.
А на следующее утро объявился дед Захар и им дали уйти…
И ей почему-то до сих пор кажется, муж позволил ей убежать…
И дед со своими дикими домыслами очень помог. Устинью его виденья из колеи знатно так выбили, а Демид вроде и рад был этому.
Но тут другой вопрос, как дедушке удалось увидеть то, что так тщательно скрывают жители Ворыгино.
И сосновый лес, и кладбище и саму деревню сразу в трех стадиях.
Кто позволил ему увидеть все это?
Неужели Демид? Ведь он вынес собранную уже сумку, показывая, что отпускает. Отпускает, пока может…
И она считает, что благодаря испугу Устиньи и желанию мужа помочь, им удалось уйти. А иначе, нет оттуда выхода…
Вывалив все это взахлеб, Тоня допила остывший чай и, настороженно бросая взгляды на ошарашенных слушателей, притихала.
– Интересные мысли мелькают в твоей светлой и временами неразумной головушке, – заметил дед Захар. – Кто-то помог мне увидеть недозволенное… И это напугало ведьму ту хвостатую, которая несмотря на свой возраст довольно-таки резво к нам прокралась.
– Деда! – округлила глаза внучка. –