вздохнула. Под ее взглядом веточка мяты мгновенно пожелтела, высохла и рассыпалась трухой.
– А я не понимаю, как можно постоянно быть человеком, – сказала Нимуэ. – Как люди не устают от самих себя?
– А кем ты хочешь быть? – спросил Мирддин.
Нимуэ пожала плечами.
– Травой. Водой. Деревом. Кем угодно. Но нам же запретили менять форму.
У Мирддина блеснули глаза.
– Форму – да…
Он развернулся на пятках и оглядел поляну. Даже по затылку было видно – что-то он затеял. Мирддин уперся в березу тремя пальцами, как при контакте, прикрыл веки и замер. С его лица пропало всякое выражение – видимо, у Мирддина всегда так получалось, когда он переставал за собой следить.
– Ага! – наконец, он вынырнул изнутри наружу. Перемена была разительной – будто включили лампочку, настолько лицо озарялось присутствием изнутри. – Форму можно и не менять, – довольно сообщил он.
– Как? – жадно спросила Нимуэ.
– Можно сделать коридор. Как Энгус делает… только, – он свел брови, будто что-то просчитывая. – Можно тебя…?
Нимуэ непонимающе вскинула глаза. Мирддин чуть замялся.
– Ты же тоже… как дерево.
– А, – она поднялась с травы. – Да.
Сухая, горячая земля; россыпь сосновых иголок под ногами; теснящиеся стволы, уходящие высоко вверх, синий лоскут неба между ветвей; шершавая кора, нагретая солнцем; басовитое жужжание на самом пределе слуха. Рой, снующий вокруг. Образ-портал; переходная зона между своим и чужим сознанием.
Нимуэ подставила руку. По ладони поползла мохнатая золотая пчела, трепеща слюдяными крыльями.
В вершинах сосен прошел ветер.
Вивиэн. Ниниэн. Нинева.
Нимуэ поняла, что обращаются к ней.
Почему пчелы, беззвучно спросила Нимуэ.
Ответ был похож на костяшки домино, падающие одна за другой, четкая цепочка ассоциаций: пчелы вылетают из улья – пчелы исследуют местность – пчелы собирают нектар – пчелы возвращаются – пчелы дают мед.
Почему мед?
Ничего нет слаще понимания, вот почему.
Ей вдруг стало интересно, как это выглядит глазами Мирддина, без перевода на привычный ей язык образов. Она попыталась заглянуть на другую сторону. Лес задрожал и распался; замелькали многоцветные блоки – образы, формы, слова, цифры, паутина связей. Ясная и четкая система образов превратилась в пеструю мешанину, и Нимуэ выбросило наружу.
– Понимание, образующееся в результате переработки личного опыта, поступающей извне информации и концепций, является единственно значимым результатом любой деятельности, – проговорила Нимуэ вслух последнюю формулировку, пойманную в чужом сознании.
Мирддин моргнул.
– Да.
– Почему Вивиэн? – спросила Нимуэ.
– Звучит, как ты. Не вся ты, одна из проекций тебя. Это как… – Мирддин поискал сравнение. – Как простые числа. Простые числа всегда гладкие. Смотришь на число и понимаешь, простое оно или нет, не считая. И точно так