же есть Алия.
Он поднимает голову гордо, смотрит в упор:
– Алия ненавидит меня. Ты тоже?
– Что? Нет, конечно. С чего бы мне тебя ненавидеть? Ты классный. Просто ты не мой сын, понимаешь?
– Нет, не понимаю, – отвечает честно. – Ты должна была стать моей матерью. Ты же любишь Эрика, чем я хуже?
Как же сложно объяснять ребёнку взрослые поступки. Те, которые он не может понять в силу возраста и отсутствия опыта. Я не хочу делать больно этому славному мальчугану так похожему на Кира, как не хотела когда-то сделать больно его отцу. Но сделала.
– У нас так не принято, Джамиль. У ребёнка одна мать и один отец. Кирам выбрал твоей матерью Алию, я отошла в сторону. Всё просто. Ты уже достаточно большой, чтобы понимать такие вещи.
– Если бы он выбрал тебя, ты бы осталась?
– Осталась бы, – в этом я не сомневаюсь. Откажись тогда Кир от свадьбы, я, скорее всего, не нашла бы в себе сил уйти от него. – Но это был бы уже не ты, и не Эрик. Наши гены сложились бы по-другому, и родился бы совершенно другой мальчик, или даже девочка.
Он раздумывает какое-то время над моими словами.
– Папа давно не живёт с Алией, и твой муж умер. Теперь ты вернёшься к нам? – его простодушие лишает меня дара речи. О том, что Кир почти не контактирует с женой, я знала из рассказов Дины, но мне странно, что Джамиль называет её по имени, не мамой. А ребёнок всё ждёт ответа.
– Это так не работает, Джамиль. Мы с твоим отцом давно чужие люди.
– Тогда почему по ночам он зовёт тебя? – болтун – находка для шпиона. И я не знаю, как мне теперь быть с этой информацией. Потому что она отдаётся болью где-то под рёбрами.
В итоге я перевожу тему, заботясь в первую очередь об Эрике, как иначе:
– Прошу, не говори об этом с Эриком. Он не знает таких подробностей, не хочу делать ему больно.
Джамиль подходит к моей просьбе с поистине восточной хитростью:
– Я не скажу ему, пока он не спросит сам. Если спросит, я отвечу честно, – хотя бы так.
– Спасибо, – благодарю его искренне. Он так похож на Кира, что я не могу не восхищаться им. Притягиваю к себе за плечи. – Я не могу быть твоей матерью, Джамиль, но мы ведь можем стать друзьями?
Он кивает и даёт увести себя к дому, где Эрик вовлекает его в свою игру. Похороненная где-то глубоко внутри Палера восстаёт из пепла. Похоже, чтобы уничтожить меня в очередной раз.
КИРАМ
Открытие кирийского филиала отнимает кучу времени и у меня никак не получается выкроить пару часов, чтобы выполнить просьбу Джамиля. Я радуюсь этому втайне. Видимо, есть всё ещё в мире вещи, которых я боюсь. Пока в один прекрасный день он не ставит меня перед фактом – Кэрри плохо себя чувствует, и я обязан отвезти его завтра на скалодром. Сдаётся мне, маленький хитрец просто подкупил няню. Но именно завтра у меня есть окно после обеда, и я соглашаюсь.
– Не бойся, пап, – успокаивает меня по дороге в спортивный клуб мелкий пройдоха. – Она не кусается.
Ещё как кусается, усмехаюсь про себя. Во всех смыслах слова.