он пока не знает,
что такое «бьют» и «убивают»,
что война бывает, он не знает:
человеку нет ещё шести.
Ничего плохого он не знает.
До поры плохого он не знает,
(если только, что собака злая:
лает, если близко подползти).
Он лежит и строит муравейник.
Засыпая – строит муравейник.
И построит он его (наверное).
Не наверное!
Его построит он.
А ещё построит дом и город.
Он всегда найдёт построить повод.
Человек рождён чего-то строить.
Он не лишь бы кто,
а Человек.
Он не лишь бы разрушать и спорить.
Он сегодня под сосной у моря
так упорно строил муравейник,
он сегодня был на высоте.
Он на Мир глядит благоговейно.
Он достроит утром муравейник.
Зная, что на свете верно,
лёжа просто так на животе.
Давно известная изнанка, или Неопадающий лист
Ну вот всё и закончилось, Старик!..
Вчера слетел последний жёлтый лист.
Когда бы мог – я б не надел парик
на эту рощу. … Материалист
(пусть хренов). Да – всему приходит срок.
И правда в том, что лист слетит опять,
но может не случиться этих строк,
а может и случиться и впаять
в сознание вселенскую тоску,
а то наоборот – один кураж.
А лист себе готовится к броску,
как я к сезону снов и мелких краж.
Я, как карманник, пробую таскать
сам у себя восторги прошлых дней.
О чём стрекочет жилка у виска?
Украл. И?.. Не богаче, не бедней.
Старик, ты понимаешь – я постиг
законы бытия и тайны душ,
теперь назад мечтаю обрести
незнание, приняв холодный душ.
О, нет! Я не наивен. … Отрезвлён!
Я притворюсь начавшим этот путь,
и стану как бы равноудалён
от скрытых слёз и от желанья пнуть
сметённую листву… Да будет так!
На вид приняв условия игры,
листва лежит. В лесу ни ветерка.
Листва лежит – отчаянья бугры.
Всё так, Старик. Открытия смешны.
Смешно решать, кто прав, а кто неправ.
И я не пробурчу «меня тошнит».
И я не подожгу пожухлых трав.
И сим притворством я не обреку
себя страдать, что, дескать, стал лжецом.
По «нехочу» вобью в базальт кирку
и сталь сверну вокруг заподлицо.
Старик, прости, я не могу молчать.
Я понял – у всего изнанка есть.
Сказал!!! И что? Сюжет не стал мельчать.
Не разнеслась в момент благая весть.
Одно с другим срослось, как два и два:
летящий лист с гниеньем и весной.
Иллюзия, как чёрная вдова,
всё загрунтует неба белизной.
И остаётся взять и написать —
Старик, опять попадала