по своим хижинам. Кто-то по дороге заходил в пивную и выпивал кружку-две самого дешёвого пива. Дома их не ждал сытный ужин, им приходилось довольствоваться жидкой похлёбкой.
Несмотря на то что в течение 1850—1880 годов средняя заработная плата рабочих увеличилась практически в два раза, они могли побаловать себя мясом только по праздникам33. Основной пищей нидерландских трудяг были чёрный хлеб и картофель. Последний готовили в самых разнообразных видах, но, как правило, просто варили: для жарки требовалось сало или масло.
Для обогрева жилья жёны углекопов собирали уголь на отработанных кучах. В самую лютую стужу им приходилось выходить за своей скромной добычей.
Эмиль Золя в своём остросоциальном романе «Жерминаль» на примере шахтёрского городка Монсу описал неприглядную жизнь французских углекопов тех времён. Вот цитата из книги: «Все прекрасно знали, что, если углекоп хотел добиться продления кредита, ему стоило только послать к лавочнику дочь или жену, – безразлично, были они красивы или безобразны, лишь бы не строптивы». Не думаю, что в Боринаже ростовщики и лавочники сильно отличались от их французских коллег-живодёров.
Бельгийский художник Константин Менье (1831—1905) родился в Боринаже и много картин посвятил углекопам. В одной из его лучших работ, «Возвращение шахтёров» (1905), рабочие представлены во всей своей суровости. На их лицах нет улыбок, как нет ничего другого, что могло бы порадовать. Изнурённые тяжёлым неблагодарным трудом, но несломленные и гордые, они влачатся по домам, держа кирки в уставших руках. На заднем плане картины чёрный дым из трубы закрывает небо, на котором нет и проблеска света.
Особое внимание шахтёрскому труду уделял русский художник Николай Касаткин (1859—1930). Так, в 1882 году он впервые посещает Донбасс, где изучает быт углекопов. В своей картине «Сбор угля бедными на угольной шахте» (1894) Касаткин изобразил мрачную будничную жизнь женщин и детей шахтёров. В письме Льву Толстому он делится впечатлениями о бельгийских копях: «Бельгия – страна холмов и заводов, жутко по ней ехать, когда видишь на угольной горе чёрных изнурённых женщин и детей и тележки, бегающие по канату, как живые. Там можно поставить памятник человеку, который ничего не изобрёл»34.
Обладая некоторыми познаниями в религии и снабжённый рекомендацией отца, Винсент довольно быстро нашёл работу в местном приходе Пти-Вама, небольшом поселении, зажатом между шахтами «Маркасс» и «Фрамери». Он с пламенной горячностью начал проповедовать библейские сюжеты местным ребятишкам. Вместе с учениками Ван Гог пел песни и гимны, показывал детям свои рисунки, а по вечерам устраивал совместное чтение Библии.
Того жалованья, которое назначили Винсенту, еле-еле хватало на пропитание, зато комнату для проживания в доме пекаря ему предоставили бесплатно. Манерой одеваться Ван Гог постепенно начал походить