тут мое суждение может быть более компетентным.
Артур покачал головой:
– Я имею в виду не это. Сумели бы вы отличить советника Мерлина от человека?
Тельгесин задумался. Подергал себя за манжет. От него немедленно оторвалась пуговица и поскакала куда-то под стол.
– Зачем вам это? – наконец, спросил Тельгесин, и тут же спохватился – не слишком ли грубо прозвучало. – Понимаете, область приложения очень важна. Теология, или медицина, или военное дело…
– Меня интересует, можно ли опознать фир болг, если фир болг решит выдавать себя за человека. В любой из сфер деятельности. Как вы справедливо заметили – между ними и дану нет разницы. Так что советник Мерлин в качестве примера вполне подходит.
– Поймите меня правильно, Ваше Величество… – Тельгесин снял очки и начал их протирать. – Я не хочу сказать, что мои суждения абсолютно верные. И у меня слишком маленькая выборка, чтобы судить…
– Я понимаю, – подбодрил его Артур.
– Он слишком старается, – наконец, сказал Тельгесин. – Понимаете, люди, мы… мы не монолитны, как дану. Мы не сводимся к одной формуле. Человек никогда не бывает полностью рационален, даже если хочет. Даже Эмрис Виллт не был. А господин советник… он всегда считает, что да – это да, а нет – это нет. Или что каждый поступает себе во благо… Или, что, если решение принято один раз – от него не отклоняются… – Тельгесин помолчал. – Если бы мне пришлось искать фир болг, я смотрел бы на того, что делает что-то одно, и делает его слишком хорошо. Не сомневаясь в своей правоте, не отвлекаясь ни на что иное, не совершая ошибок. На идеальный образ, рядом с которым все остальные кажутся… не совсем настоящими.
Артур хмыкнул:
– Я знаю людей, которые подходят под это описание.
Тельгесин смутился:
– Я не имел в виду вас, Ваше Величество.
Артур засмеялся:
– Я тоже не себя имел в виду. С ошибками у меня все в порядке.
Вы даже не представляете, как.
Артур посерьезнел. Окно кабинета выходило на кирпичную стену, и на ней какой-то умник намалевал очень похожий шарж на Эмриса Виллта, с демонической усмешкой тычущего в зрителя костлявым пальцем – «Ты! Шевели мозгами!» Сам Тельгесин – лохматый, полноватый, в плохо сидящем пиджаке – на его фоне как-то терялся.
Эмрис Виллт был личиной, которую создал Мерлин, чтобы основать философскую школу. Школа критичного мышления отошла к Тельгесину – но даже Тельгесин, лучший из учеников, не догадался, кем был его учитель.
Артур поднялся.
– Спасибо, – сказал он, пожимая руку профессору. – Вы сказали мне очень важную вещь.
– Если бы вы позвонили, я мог бы подготовиться… есть авторы, которые этим прицельно занимались, вот, святой Руэлл, например…
Артур кивнул:
– Может быть, позже.
Когда он вышел на широкий двор, покрытый аккуратно подстриженной травой, опять пробил колокол. Артур остановился, сжав кулаки в карманах, и зажмурился, подставляя