обсуждать эту тему, но что, если она ошибается? Таким уж был Элайджа – он всегда знал, как помочь Зи открыться, даже когда она сама не понимала, что ей нужно выговориться. В этом он был хорош. Чего нельзя было сказать про неё. Сплошная неловкость, не те фразы, сказанные не в то время.
– Слушай, а ты больше не видела ту собаку? – спросил Элайджа, и Зи расслабилась. Такая тема для обсуждений была куда проще, пускай и внушала ей страх.
– С кладбища? Нет, а что?
– Мне показалось, что я что-то слышал прошлой ночью, – сказал Элайджа. – Походило на вой. Я открыл окно и высунул голову, но на улице никого не было. Тогда я закрыл окно и вернулся в кровать. Я снова услышал этот звук, когда начал засыпать. Странные дела.
– Угу, звучит действительно странно. Я ничего не слышала, – сказала Зи, и это была неправда. До неё всю ночь то и дело доносился вой. Низкий и резкий, пробиравший до мозга костей. Судя по звуку, он раздавался прямо у неё под окном, но Зи не хватило смелости проверить. Вместо этого она крепко зажмурила глаза и принялась убеждать себя, что ничего не происходит.
К началу перемены Зи умудрилась выбросить всё это из головы. Собаку, Девочку-призрака, мать Элайджи, то, как Пол просто взял и исчез. Всё-превсё. Вообще-то, в этот момент она дошла до середины отличной истории, собрав вокруг себя небольшую группку приятных слушателей. Это была проба классической страшилки про обезьянью лапку, которую Зи нашла в собрании пугающих рассказов. Суть в следующем: волшебная обезьянья лапка попадает в семью, которая с её помощью загадывает желания. Они озвучивают свою самую заветную мечту: чтобы их сын вернулся домой (хотя он умер на войне). А затем раздаётся стук в дверь. Зи помнила, как дочитала историю и вздрогнула, испугавшись, когда к ним домой постучали. Эта история всегда была с ней. С тех пор Зи использовала её для вдохновения. Этим в том числе ей и нравились рассказы – они вырастали в новые сюжеты, словно полевые цветы.
– Куда бы он ни смотрел, – вещала Зи, а небольшая аудитория слушала, открыв рты, – всюду были красные глазки с обезьяньей морды. Пол в спортзале – обезьянья морда. Выше баскетбольных колец? Обезьянья морда! И даже когда он опустил взгляд на собравшихся перед ним, злобные глазки проклятого демона уставились прямо на него.
– Эй, Девочка-призрак, ты опять врёшь?
Зи прервалась и увидела Нелли. Заноза стояла, скрестив руки.
– Уходи, Нелли, – сказала Зи, злясь, что та перебила её в тот самый миг, когда она поностью завладела вниманием слушателей.
– Тебе не следует так говорить.
Зи закатила глаза и продолжила повествование, но публика слушала уже не так увлечённо. Нелли разрушила магию и всё испортила. Зи обменялась с Элайджей удручёнными взглядами.
– Моя мама, – сказала Нелли громко, – говорит, что рассказы и ложь – одно и то же. Всё это выдумки.
Зи замолчала и посмотрела на Нелли. На той были новые туфли и одежда с дизайнерскими логотипами. Волосы уложены матерью, которая, вероятно, души в ней не чает. В то время как пряди Зи выбились из неаккуратного конского хвостика,