нечто вроде крепостных стен. Башни по углам вывели повыше, а бойницы изобразили посредством кирпичей, поставленных на попа. Вышло неплохо, и в самом деле настоящий зaмок вырос, можно в войнушку поиграть, прятаться от врага, отбивать атаки противника и даже выдерживать длительную осаду.
Засипел заводской гудок, возвещая конец перерыва. Пацаны покинули солнцепек и нырнули в скозняковую амбарную сутемень. За ногу стащили со стеллажной верхотуры Борьку-йога. Тот шмякнулся на кучу расстеленных внизу матов и только здесь окончательно проснулся, о чем засвидетельствовал нехорошими мужицкими выражениями, которым пацаны быстро выучились на заводе. Леха соскользнул сам, не дожидаясь дружеской помощи.
Минут через пять дернулась серая, измочаленная по краям лента транспортера и потащила от пресса новые, только что нарезанные, еще мокрые кирпичи. Дружки неспешно принялись забивать на стеллажах скользким сырцом свободные ребрастые полки. Глиняные бока кирпичей, словно намыленные, норовили вырваться из ослабших за первую половину смены пальцев. А работать в рукавицах, как требовалось по технике безопасности, тоже неловко: большие верхонки болтаются на ладошках и срываются со скрюченных пальцев даже и без кирпичей. Если учесть вес самого кирпича, который на выходе из пресса тянет никак не меньше трех с половиной кило, то картинка получается та еще. Борька Железниченко не поленился подсчитать, чего они за смену нарабатывают. Вышла такая арифметика. В среднем за смену нарезалось тысячи четыре, иногда и побольше, сырых кирпичей – нормы особой не было, все зависело от исправности пресса… Умножаем на три с полтиной и делим на число членов их бригады, сводим сальдо с бульдой, как шутил при подведении итогов «дерик» – директор завода Иван Краснослободцев. Так что на нос и падало по три с половиной тонны глиняного веса, который надо вовремя ухватить с транспортерной ленты и перекинуть дружку у стеллажа.
Все бы ничего – эти самые килограммы… Деревенским мальчишкам не впервой было тягать с малолетства, когда на тощеньком горбу, когда на синеньком от натуги пупу, непосильные их годочкам веса. Но досаждали подсыхавшие кирпичи – вот уж первейшая терка для шкуры на пальцах! Фаланги, суставы, ладони попервости целиком теряли защитную крепость, саднили и кровянили немилосердно. Порой их даже бинтовать приходилось дома, предварительно смазав постным маслицем для смягчения остатков кожи. Правда, недельки через две-три обзаводились работяжки трудовыми защитными мозолями, отменявшими необходимость в рукавицах. А до той поры приходилось терпеть ради грядущего заработка, дуть и поплевывать на пальцы. И жаловаться некому – сами ведь напросились.
Работали парами, чередуясь. Один снимал сырец с ленты и кидал напарнику, а тот укладывал на полку. За смену у ног того и другого накапливалась порядочная куча кирпичей, с которыми не удалось совладать враз. В случайные остановки из-за этого и передохнуть толком не успевали – надо было поднять «беглый» сырец и положить на место,