кого-то из вас будет лучшим подношением богам, чем грязные деньги!
Лейт пытался встать, но в глазах по-прежнему рябило. Мир превратился в хаотичную карусель.
– Я не убивал вашего сына. Он сам сделал свой выбор! – Задиристо буркнул Лейт и тут же получил сапогом в лицо. А затем еще. И еще!
– Мы насильно его не забирали у вас! – Прохрипел юноша, сплевывая на землю сгусток крови. – Я – непричём!
Сам Лейт в своих словах не чувствовал истины. Он почему-то продолжал себя считать причастным к гибели Грена.
– А ты сам-то в этом уверен, малец?! Сколько тебе весен? Шестнадцать? Семнадцать? Неужели в твоем сердце нет ни капли жалости? Неужели, тебя по жизни ведет только алчность?
Старик тяжело поднял Лейта за воротник и уперся взглядом в пустоту. Лицо его было испещрено глубокими морщинами, а в зеленных глазах таилось такое отчаяние, что долго смотреть в них было невыносимо.
– Я сочувствую вам…Насколько могу. Бейте меня, сколько хотите. Я не дам сдачи. Грен сам выбрал свою жизнь, а я вот такого выбора не имел. – Оправдываясь, затараторил юноша.
Безутешный отец с невероятной силой сжал плечи нерадивого гостя. По его морщинистым щекам катились слезы, от него пахло старостью, алкоголем и отчаянием.
– Сам выбрал, говоришь!? – Безумно вопрошал несчастный старик, трясся за грудки Лейта, как безвольную куклу. – А ты, якобы не выбирал этот путь, щенок?!
– Нет. У меня не было отца и матери, чтобы наставили на путь истинный. Я – сирота. А вот у Грена был ты!!! – С вызовом прорычал юноша.
Старик уже хотел снова ударить незваного гостя, как вдруг замер и бессильно повис на груди у Лейта…
– Сир-рр-оотааа…Нет. Это я в-виноват… Это я в-виноват… – Навзрыд хрипел старик, повторяя одну и ту же фразу…
Еще несколько минут Лейт не осмеливался его прерывать. В этот миг его непослушные руки невольно поглаживали спину несчастного.
– Простите, если сможете. – Лейт отстранился от старика, ощутив, как к горлу подступает болезненный комок. – Простите…Меня.
– Проваливай, малец! Оставь меня в покое. И никогда, слышишь, никогда здесь больше не появляйся! – Мертвым голосом человека, потерявшего всё в этой жизни, прокричал старик и оттолкнул Лейта в ночь.
Юноша тоже заплакал и кинулся бежать подальше от полуразвалившегося дома, безумного старика и от самого себя. По лицу у него расплывался пунцовый синяк, но единственное, что его беспокоило, так это звучащие позади безумные слова: «Это я виноват… Это я виноват…».
***
– Лейтерри… Мальчик мой. И кто тебя так отделал? – Взволновано спросила Агера, прикладывая колотый лед к скуле юноши.
– Один несчастный старик, учитель. – Угрюмо щурясь от холода, ответил Лейт, с ужасом вспоминая недавние события.
Они находились на чердаке борделя в маленькой комнате Лейта. Тут не было ничего лишнего. Узкая кровать, полусгнивший сундук из березы, да одинокая вешалка для плащей, притаившаяся за дверью. Старый книжный шкаф, словно бездомный