она довольно оживленно, это его успокоило. Он протянул тонкий пластиковый квадратик, пахнущий, как новые обложки или резиновые сапоги. Темное поле внутри него, поменьше, было запечатлением реальности, помещающимся на ладони. Разглядывая, как играют на нем блики, Нина взяла слово с отца, что дома он объяснит ей, как работает фотоаппарат и почему картинки как по волшебству появляются сразу, словно их рисует кто-то крошечный, невидимый и очень талантливый, живущий внутри устройства.
Мужчина и сам в точности не знал суть механизма, поэтому стремление пятилетней дочери понять, из чего он состоит и как именно работает, не могло не поразить его. Время от времени они с женой находили дома самые разные вещи в разобранном состоянии. Не имея подходящих инструментов, зачастую Нина просто ломала их, стремясь познать истинное содержимое предметов, если не могла растерзать их более гуманным способом. Супруга в такие моменты закатывала глаза к потолку и говорила каждый раз примерно одно и то же: «Видимо, я все-таки родила тебе сына».
Отец пресекал ее попытки отругать девочку за разрушенные вещи и до определенного предела поощрял «научное любопытство» дочери. «Может, у нас инженер растет», – отшучивался он, но с тех пор, как это началось (примерно с трехлетнего возраста), телефоны, пульты и кухонные приборы прятал повыше, вне зоны досягаемости Нины. В большей степени потому, что однажды это могло закончиться действительно плохо. Например, проглоченной батарейкой. Ведь все большое состоит из малого, а все малое, как правило, видится детям деликатесом.
Важная мысль, которую он вынес из опыта воспитания собственной дочери, звучала так: любопытный ребенок не в состоянии оценить ущерб, который причиняет, познавая мир. А еще не отличает дешевые вещи от дорогих (и съедобные от несъедобных тоже). И, немаловажно, – деньги пока что ничего для него не значат. Должно быть, прекрасное время. Но рано или поздно Нина из него вырастет, как выросла однажды из памперсов.
Опасаясь за будущее своего новенького Полароида (если он не объяснит ей, как работает фотоаппарат, она найдет его и сама разберет на винтики), отец решил перевести тему, пока супруга стояла в очереди за билетами. Время от времени она махала им кошельком или корчила гримасы, словно сама стала ребенком в окружающей суете.
– Хочешь, куплю тебе что-нибудь?
– Например? – Нина вернула снимок, и мужчина спрятал его в кармане темно-синих джинсов, подумав, что она сейчас спросила его, как будто уже совсем взрослая.
– Сладкую вату или стаканчик колы, – он снова покружился на месте, ощущая в интонациях дочери осадок напряжения и стремясь развеять его.
Очень хотелось развеселить ее в этот вечер, особенный для ребенка, впервые прибывшего в Глэдстоун, местную достопримечательность и в какой-то степени аналог Диснейленда (бюджетный вариант). Но Нина проигнорировала предложение (чего классический ребенок никогда бы себе не позволил).
– А что там, внутри, есть интересного, кроме колеса