хочу, то и пою. А ты, дед, чем исходить на плесень на почве шовинизма, лучше за дорогой следи. Вон что-то дымит с той стороны.
Ткач был внешне спокоен. Он молча вымерял шаги между машиной и склоном, изредка поглядывал вверх. Проклинать туристов с их автобусом, дорожных рабочих с их ямой и Рыжего с его ротозейством было бессмысленно. Нужно было предпринимать какие-то решительные действия. Минуты текли. Солнце почти взошло к зениту. Уже потеряно почти три часа. Командир, конечно, сделал некоторый резервный запас времени, но тратить его на смену продырявленных шин – слишком большое расточительство. За это же время можно было сделать целый профиль на Карадоне.
Митяня наконец остановил следовавший мимо самосвал.
– Выпили? – с понимающей ухмылкой спросил шофер, взглянув на торчащий из ямы задок вахтовки.
– Если бы, – вздохнул Сиплый.
– По трезвости? – удивился самосвальщик.
– По глупости.
– И кто же у вас такой глупый? – он обвел всех оценивающим взглядом.
– Ты вытаскивать нас будешь, или вопросами сначала заморишь?! – не выдержал старик. – Кто да что, что да как. Твое какое дело?
Шофер обиделся.
– Рододендрон надо пить, папаша. Его тут много растет, – сказал он и стал прилаживать трос к машине нервными рывками.
Сиплый, заглаживая вину старика, хотел помочь самосвальщику, но тот отогнал его:
– Не лезь под руку! Делаешь им доброе дело, они же еще…
Больше он не сказал ни слова, только уже когда выдернул из ямы вахтовку и садился в кабину своего самосвала, вместо «прощайте», крикнул Митяне:
– Ро-до-ден-дрон! – и постучал себя по лбу кулаком четыре раза.
Сиплый довольно хихикнул.
– Такой же, видать, балбес, как и ты, – проворчал старик вслед уехавшей машине.
Виталика с Рыжим все не было. Ждать надоело всем, даже Шурику. Солнце пекло все сильнее.
– Ну и мальца нам подсунули, – не находил себе места старик.
Ткач молчал, но по его пасмурному лицу было видно, что думает он примерно о том же.
Рыжий вернулся незадолго после того, как уехал самосвал. Вид у него был сильно виноватый. Командир, надул желваки, нарисовал морщину на лбу, но не стал пенять ему на потерянные шины и время.
– Где Практикант? – сразу спросил он.
Рыжий поклялся, что не видел его. Выходило так, что парень заблудился. Начали кричать. Результата от этого крика не было.
Виталик тем временем забрался по склону так высоко, что уже и не слышал их. Тогда решили послать Рыжего на поиски Практиканта, но предварительно снабдили его переносной рацией «Кактус». Этими рациями геофизики обычно пользовались для связи с базовым лагерем, когда выходили на профиля. Рыжий рад был хоть как-то выслужиться. Он как заправский пехотинец повесил рацию на бедро, и помчался вверх по склону.
Прошло минут пятнадцать. Командир вышел на связь:
– Рыжий, ты где? Прием.
Приема