насторожился:
– Эм, что не так?
Она ничего не сказала, и он, подойдя к ней, присел на диван, на котором сидела и девочка:
– Что случилось?
Эмма, словно не зная в какие слова облечь свои мысли, ещё немного хранила молчание, а потом сказала тихо:
– Я бы лучше весь день просидела здесь с тобой! Я так скучаю по тебе, папа, всегда-всегда!
Он ошарашенно взглянул на неё и, сначала не найдя слов, просто крепко обнял её, поцеловал в щёчку, а потом произнёс:
– Дорогая, ну, я же никуда не денусь от тебя! Не смогу, ты – моя!
Дочь посмотрела на него, и впервые за всю жизнь Эм он почувствовал, что глаза её видят всю глубину его души, его сомнений.
– А мне кажется, с каждым днём мы дальше и дальше! – поделилась она своим переживанием. —Я во сне вижу, как ты уходишь, а меня с собой не берёшь, и не зовёшь даже…
Ах, вот о чём она думает, только не знает, что уходит он не один, и имени его спутницы тоже не знает, как не знает и что бессмысленно ждать чьего —то возвращения, если ушли с нею. Он взял ей за руки, погладил нежную тонкую кожу, минуту молчал, словно пересчитывая пальчики, а на самом деле собирался с мыслями. Заговорил после, с трудом:
– Какая ты уже взрослая… Понимаешь, родная, жизнь так устроена, некоторые люди вынуждены расстаться с любимыми… Правду сказать, все люди, даже, когда они этого не хотят… Это естественно и… правильно! Когда – нибудь и мы с тобой простимся, а знаешь, для чего?
– У? – промычала девочка, которой совсем не нравились отцовские слова, даже, если они и были верны.
– Чтобы встретиться снова… – он улыбнулся светло и беззаботно, хоть на душе скребли кошки.
– Но я не хочу с тобой прощаться! – упрямо ответила дочка.
– И я не хочу, котёнок! Но, я думаю, это будет ещё не скоро! Слышишь, твой старикан тебе ещё надоест!
– Быть не может! – она, повеселев, бросилась к нему в объятия.
– Эм, ничто не помешает мне тебя любить! Обещаю… – он говорил правду и, подумав, что раз такая необходимая поддерживающая терапия приносит свои плоды, он и действительно мог быть с нею ещё очень долго, видеть, как она станет красивой, притягательной женщиной, удивиться и немного расстроиться, что Эм влюбилась, восхититься ею в подвенечном платье, проводить к алтарю и, заботливо передав заботы о ней другому мужчине, по – стариковски заняв любимое кресло, примется ждать внуков, изредка роняя ностальгическую слезу по тем временам, когда Эмма была ребёнком…
***
Ровно через месяц, день в день, случилось непредвиденное и, пожалуй, плохое событие.
Не объявляя войны, не давая опомниться и изловчиться избежать неприятностей, в дом Говардов, как самый страшный и внезапный ураган ворвалась, а, вернее, приехала Энн.
Они – Калеб и его жена, с которой они последние годы не разу не говорили – уединились в библиотеке, и их долго не было даже слышно. О чём они разговаривали,