пороховой запах, охотничьи сапоги, телогрейка, ушанка со связанными за затылком шнурками. Ещё один обязательный предмет – это трёхпалые рукавицы. У правой рукавицы на указательном пальце – дыра, как будто бы случайно протёрлась, но через неё очень удобно палец высовывать и на курок давить, таким образом стрелять можно не снимая перчаток.
Палкан из-за ночных гуляний совершенно не выспался, очень скоро раскис и, склонив голову, послушно ковылял рядом с охотником. В полудрёме в его голове, словно мотыльки, кружились несвязные мысли: «Охота – прекрасная вещь, люблю охоту. Вот здорово, наконец-то сам всё увижу и научусь охотиться, точно. Саньке печёнку принесу, вот обрадуется. Нет, не всю отдам, половину себе возьму, а то вроде и не охота вовсе».
В это время, между делом, подошли они к какой-то противной железяке, которая вдобавок мерзко тарахтела. Палкан узнал её сразу, именно она иногда подъезжала к Степану в пекарню и увозила короба с хлебом. За это Палкан её кровно ненавидел, потому что ничего не привозила, а хлеб забирала. Для сторожа это просто неописуемая наглость, и укусить нельзя – Степан не велит.
– Ну что, охотник, полезай в кузов.
Николай подсадил его и пихнул вперёд. Палкан тут же оказался в повозке на металлическом полу, который дрожал, как трусливая крыса, и неприятно щекотал подушечки лап. В углу кузова валялся клок свежей соломы, и Палкана потянуло именно к нему. На соломе оказалось значительно уютнее, но настроение было уже подпорчено.
«Ну и охота, что здесь делает эта вонючая тарахтелка?» – недовольно ворчал новобранец, сетуя на начальную фазу своего нового приключения. А Николай устроил допрос второго молодца, который, судя по виду, не внушал особого доверия.
– Колька, ты как? Поспать-то удалось или лучше отправить тебя домой? От твоего Топ-топыча за версту вином разит, запах солярки перебивает. Ты что, его самогоном заправлять начал или сам подзаправился? Всю дичь мне распугаешь.
– Так у сеструхи день рождения, ты же знаешь её, ведь не отвяжется, пока не напоит. Да и как за её здоровье-то не выпить? И не захочешь, а выпьешь, вот где беда-то.
– Ну и новость! Как же это она тебя поила, если сама у тётки в Новотроицком?
– В каком Новотроицком? Ты-то откуда знаешь?
– Откуда я знаю? Я точно знаю одно, что пьянка по ночам, девки плюс хреновая закуска вредят твоему здоровью, не говоря уже о твоих же мозгах и нашей охоте. От твоего дыхания не только сайгаки, все медведи в округе передохнут.
– Какие медведи? Нет у нас никаких медведей.
– Потому и нет, что твой перегар им поперёк носоглотки колом встал.
– Коль, а Коль, ну чё ты в самом деле? «Вонь, запах»? Я сегодня, хочешь, дышать совсем престану, брошу и завяжу – ладно? Поехали, что ли?
– Ладно, поехали, недопиток. Только на меня не дыши, не то стошнит.
– А это что за пассажир с тобой? Ну-ка, ну-ка, билеты приобретаем скоренько. Вон там ящик – это касса, рупь в один конец, за ручную кладь отдельная