физически раскаляя череп под кожей.
– Тебя здесь нет! – нервно сглотнул мужчина, едва сдерживая дрожь. – Тебя нет!
– Конечно я тут! Мы же были здесь вместе! – раздался оглушающий крик, а тонкие руки схватили за плечи и, обжигая кожу могильным холодом, с невиданной силой резко развернули к себе.
Николай зажмурился до боли в веках. Ноги подкосились – колени стукнулись об острые камни, расцарапав суставы: – Прошу уйди!
– Будешь делать вид что меня никогда и не было?! – надрывный женский вопль до крови раздирал барабанные перепонки. – Посмотри на меня, Коля!
Мужчина схватился руками за голову, пытаясь заглушить звуки, но резонирующий голос становился лишь сильнее.
– Признай, ты ведь специально отправил меня в город! Я же предлагала остаться помочь с ремонтом! Признай, ты меня всегда ненавидел!
– Аня, я не… – всё же открыв глаза, Николай сквозь слёзы вперился в родное бледное лицо, но тут же смолк, не в силах выдавить из себя ещё хоть слово. И в тот же миг за спиной девушки засияла ослепляющая вспышка. Свет испарил море и смёл горы, словно карточные домики. Череп разорвало ударной волной, а глаза выжгло смертоносными лучами. Единственное, что мужчина всё ещё чувствовал спустя пару секунд – запах собственной горелой плоти.
– Шеф, утра! – голос заглянувшего в палатку Березина выдернул врача в реальность, заставляя рефлекторно схватиться руками за лицо. Ещё миг кожа ощущала жар, а уши – звенящую боль.
– Ты в порядке? – нахмурился помощник.
– Дай мне минутку, – промычал врач, прощупывая нетронутую кожу лица.
Степан хмыкнул и задёрнул полу. Николай осторожно раздвинул пальцы и, разомкнув глаза, облегчённо выдохнул. Утренний свет тонкими струйками проникал сквозь зазоры между старыми швами брезента. Стрелки часов едва перевалили за одиннадцать. Снаружи слышались возня и недовольный галдёж. Во рту было сухо, словно в пустыне, а руку неприятно кололо – отлежал. Доктор поднялся на ноги и, размяв ноющую поясницу, вышел на улицу. Березин с сигаретой в зубах грел руки у костра в бочке. Мимо палаток, к центру лагеря, кряхтя и чертыхаясь, вяло ползла толпа жителей.
– Будешь? – медик протянул остаток папиросы. Николай, благодарно кивнув, сделал затяжку.
– Что происходит?
– Калинин сделает какое-то объявление. Надеюсь, это новость, что мы отсюда, наконец, сваливаем, иначе совсем худо.
– Я бы не рассчитывал, – покачал головой врач. – Лучше готовься к худшему.
– Тебе бы не помешала капля оптимизма, – удручённо покосился Степан. Не удостоив помощника комментарием, Николай, застегнув пуговицы, вместе с товарищем вклинился в еле перебирающую ногами колонну.
В центре селения, у ещё дымящегося ночного кострища, в ожидании полковника собралось под две сотни человек.
– Маловато как-то, – оглядел присутствующую толпу Березин. – Тут даже и близко не половина.
– А чего ты ожидал? – также