Рядичный по прозвищу Рядок, не подойдет и не начнет уговаривать Кирюшку:
– Иди отсюда мил человек, учителя ругаются. Уж сильно учеников ты от уроков отвлекаешь.
Кирюша, конечно, не до конца понимал, что такое уроки, но с дерева слезал и шёл по хутору куда глаза глядят.
Однажды юный пересмешник Дык-Дык без труда убедил хуторского дурачка, что того избрали атаманом и даже символы атаманской власти ему сделали, и потешаясь, в почти торжественной обстановке у дубков вручили пернач и булаву. Ходил Кирюшка по хутору беспорядочно ими размахивая и отдавал распоряжения:
– Вам сеять озимые вдоль по улице, а вам поперек…
– Всех баб на действительную службу, а казаков к печи…
– Все изгороди из камня в хуторе разобрать и дорогу до самой станицы вымостить…
Конечно, не успел Кирюшка дойти до вдовьего кутка на окраине хутора, как атаман Тимофей Богучарсков уже узнал, что временно у него власть, данную ему единогласно хуторским обществом, отобрали озорники и передали не кому-нибудь, а увечному, а потому достойному лишь жалости человеку.
А вот молодого казака Брыкова с его друзьями Богучарсков жалеть не стал. Кирюшкины игрушечные символы власти пернач и булаву он отобрал и ими же так отходил на дубках шутников, что они после этого, завидев хуторского дурачка, бежали от него стремглав в калитку любого куреня, а то и вовсе в соседнюю балочку в сторону хутора Жабчики.
В начале 1914 года по польским гарнизонам Российской армии пронесся слух, что едет их инспектировать сам Император Николай Второй. К инспекции стали усиленно готовиться.
Молодых казаков учебной команды уже начали ставить подчасками на посты полкового караула, а перед этим экзаменовали по знанию устава гарнизонной и караульной службы. Антон беспрестанно бубнил себе под нос фразы из этого устава.
– Параграф семьдесят седьмой. Часовой должен стоять на посту бодро, ничем не отвлекаться от надзора за постом, не выпускать из рук и никому не отдавать свое оружие, за исключением того случая, когда получит на то личное повеление Государя Императора.
Всё. Наконец-то фраза въелась в мозги. Можно приступать к следующему параграфу, и Антон тихо шепчет Сергею Новоайдарскому:
– Представляешь, приедет сюда Государь Император и к тебе на пост придет и даст тебе какое-либо личное повеление?!
Сергей, обалдевший от таких фантазий дружка, также тихо отвечает:
– Нет, не представляю, и представить не могу!
Антон, размечтавшийся не на шутку, полдня после занятий по уставам думал, думал, и до того додумался, что ночью ему приснился какой то нелепый и донельзя напугавший его сон.
Ему привиделось, как будто сошедший с большого портрета в полный рост в офицерском собрании Император Николай Второй важно подходит к нему, гундоровскому казаку Антону Швечикову, стоящему на посту у полкового знамени и говорит:
– Уставы, казак, знаешь?
– Знаю, а как же Ваше