им написано потом, – это Да, Да, Да! – Да, сказанное миллионами и миллионами способов
Генри Миллер. Тропик Козерога
***
Мне приснилась Ира Х. Мы просмеялись полночи.
До самого завтрака я пытался вспомнить, о чем шла речь в ночной беседе, но так ничего и не вспомнил. Зато вспомнил «Парус», вспомнил Вову Б., себя прежнего и – непонятно почему – девочку, в которую влюбился в десятом классе.
Как получилось, что огромный кусок моей жизни вместился в неполный год? На эти дни наслоились другие события, мысли, чувства, временные и пространственные несовпадения, но для меня они так и остались связанными с «Парусом».
Вот и не было же, вроде, ничего особенного, но люди, слова, поступки то и дело встают перед глазами, позволяя заново вступить в давно обмелевшую реку. Ведь что такое прошлое и что такое вся наша жизнь, если не то, что осталось?
***
– Ты вовремя! – обрадовался Вова, бородатый парень лет тридцати. – Чайник только что закипел…
– Хорошо, – ответил я, пожимая протянутую руку. – С чаем и работается веселей.
– Зелёный? – он передал жестянку с листовым чаем.
– Ага…
– А я в последнее время к красному пристрастился… Конфету будешь?
– Давай. Надеюсь, не из тех, что дядька Алесь из Риги привез? – улыбнулся я.
– Что за конфеты из Риги?
– А ты не знаешь?
– Не-а.
– Ну, помнишь, пару месяцев назад в редакции была налоговая проверка?.. Они ещё в приёмной сидели…
– Что-то припоминаю, – кивнул Вова.
– Нам ещё тогда дядька Алесь сказал, чтобы не ржали в приёмной…
– А, ну да.
– Так вот, в один из дней дядька Алесь и говорит, мол, придётся им пару дней поработать без него, а они с главредом10 собираются в Ригу, по издательским делам. Те отвечают: вот здорово! Привезите Рижского бальзама и конфеток с коньяком… Не вопрос, отвечает, конечно, привезу. Поехали. Всё сделали, дядька Алесь говорит главреду: надо ещё бальзам налоговичкам купить и конфеты. Тот отвечает: бальзам купи, а конфеты не бери – у меня под столом целая коробка из-под бананов стоит – выберешь, какие нужно… Ладно, соглашается дядька Алесь, меньше везти. Вернулись в Минск. Приносят налоговичкам подарки: вот бальзам, вот конфеты, угощайтесь! Те, радостные, заваривают чай и открывают коробку – а внутри конфеты белые от старости. «Вот блин, – вырывается у дядьки Алеся, – а продавщица говорила: свэжий, свэжий! Видно, нарочно такие дала, из-за того, что я на русском разговаривал…»
– Что ты, – засмеялся Вова, – у меня конфеты так долго не лежат…
– Надеюсь…
Я взял конфету, чай и пошёл к столу. Мой стол стоял слева от входной двери, Вовин – справа. Ближе к окну были столы Иры и Оли. Дамы задерживались.
Вова сел за свой стол. Я посмотрел на Вову, потом на бабочек за его спиной: алую, малиновую и лимонную – огромных, почти метр каждая, пёстрых бабочек, нарисованных на стене. Я любил смотреть на стену за Вовиной