настоящий революционер-боевик!
Через два дня, после лекций в университете к нему на улице подошёл ничем не примечательный человек, одетый в серое драповое пальто с неопределённого цвета кашне, вокруг горла. Он обратился к Алексею, назвав его псевдоним:
– «Григорий», сегодня вечером, в шесть часов будьте по адресу … – только и сказал, задержавшись рядом с Арцыбашевым буквально на секунду, и в тот же миг скрылся в одном из многочисленных городских проходных дворов.
В тот же вечер, в назначенное время «Григорий» был на явочной квартире. Его встретили четыре человека, его будущих, а теперь можно сказать, нынешних соратников по борьбе. Знакомство состоялось. Отныне он вошёл в «пятёрку» одной из ячеек боевого крыла ПСР. Он был приставлен к подпольной лаборатории по изготовлению бомб. С этого дня жизнь его изменилась. После лекций в университете он бежал в лабораторию, где вдвоём с «товарищем Сергеем» они занимались тем, что им поручила партия, то есть, «химичили» с различными смесями, изготавливая «адские штуки». Работа была тяжёлая, кропотливая, крайне опасная и занимала очень много времени. Порой у него не хватало сил, чтобы поздно ночью возвращаться домой, а с утра не выспавшись, бежать на занятия. Частенько он оставался ночевать прямо в лаборатории. С каждым днём делить время между университетом и лабораторией становилось всё труднее и, как следствие, он стал пропускать занятия и лекции. И чем дальше, тем больше. Плодов своих трудов они с «товарищем Сергеем» не видели. Лишь время от времени в лаборатории появлялся человек из их «боевой пятёрки», забирал готовые бомбы и «растворялся» в ночи. О результатах они узнавали лишь из газет, печатавших срочные новости и ужасные фотографии разрушений, причинённых террористическими актами эсеров. Конспирация у боевиков была строжайшая. Каждый занимался только тем, что ему было поручено. Категорически нельзя было интересоваться, где, когда и против кого будет направлен следующий теракт.
Но, однажды, совершенно случайно, он всё-таки стал невольным свидетелем одного из них. Спеша после лекций по Невскому проспекту, он свернул на набережную реки Фонтанки, миновал Аничков дворец, где обитала вдовствующая императрица Мария Фёдоровна, и уже было повернул налево в Графский переулок, как позади него раздался страшный взрыв. Взрывной волной Алексея швырнуло на землю, и он «пропахал животом» по мостовой метра три, такой силы был взрыв. Не сразу придя в себя после взрыва, контуженный, он, сидя прямо на мостовой обхватил ладонями голову и качался из стороны в сторону, напоминая «китайского болванчика». Рядом, путаясь в многочисленных юбках, горланила и причитала какая-то деревенская баба. Чуть поодаль валялся оглушённый городовой. Из-за угла опускалась поднятая взрывом пыль. С трудом поднявшись на ноги, он помог бабе встать. После чего направился к полицейскому, чтобы оказать тому помощь. Но городовому уже помогали сердобольные прохожие. Качаясь, ещё полностью не очухавшись, на нетвёрдых ногах Алексей завернул за угол, чтобы увидеть результаты взрыва.